О братьях наших меньших
Почему люди любят животных? Особенно домашних.
Иногда подобная любовь доходит до абсурда, принимая такие крайние формы, как
обожание и преклонение. Никто не задумывался? Причин много. Основная - желание о ком-либо заботиться. Это я о пожилых людях. Дети
разъехались, внуки далеко и навещают редко.
Страх одиночества вынуждает людей заводить животных. Чтобы было с кем общаться.
Безмолвные, безобидные, ласковые, безгранично любящие вас существа – это то,
что надо для одиноких стариков, чтобы скрасить конец жизни.
Впрочем, встречаются на этой земле и люди, которые одиноки совсем по другим причинам. Ну, не терпят они возле себя шум и суету, создаваемые другими двуногими. Им просто нравится одиночество. О таких людях великий Хемингуэй замечательно сказал: "Очень хорошо быть одному, но обязательно должен быть кто-то, кому можно было бы рассказать, как хорошо быть одному". Домашние животные, то, что надо для подобного случая. Смотрят умными глазами, внимательно слушают, но при этом не перебивают, не возражают, не делают дурацких замечаний и не читают нравоучений. При всем при этом братья наши меньшие напрочь лишены человеческих пороков. Кто и когда видел подлых, хитрых, завистливых, льстивых, алчных животных? Наоборот, они трогательны беззащитны. Попрошайки, что уж тут скрывать, профессиональные… А во всем остальном…
Бывают, правда, и не совсем душевные отношения к своим питомцам. Для некоторых людей животные красивые игрушки, хобби, что ли. Они таскают своих питомцев на выставки и в парикмахерские, наряжают, заводят им странички в соцсетях и бахвалятся друг перед другом внешними и физическими качествами пушистых воспитанников. Бесятся с жиру. Это тоже бывает, что уж тут скрывать. Впрочем, если посмотреть под другим углом зрения, это тоже любовь. Своеобразная, но любовь, как ни крути. И это хорошо. Какая бы не была любовь, это всегда лучше, чем неприятие или ненависть.
Вынужден признать, встречаются в природе животные, которых человек не то, что не любит, бывает, даже ненавидит лютой ненавистью. И есть за что. За какие, например, качества любить крысу. Навязчивое, скажу вам откровенно, животное. Где-то даже мерзопакостное. Вечный спутник человека и на суше, и на море. Куда человек, туда и она, расселилась по всей планете, несмотря на то, что людям такое соседство не нравится, и они всякими путями мечтают избавиться от назойливого грызуна. Тщетно, крыса выживает в любых условиях и под любым прессингом. Чемпионы по выживанию.
Едят, что попало. Подбирают все, что плохо лежит: хлеб, бумагу, веревку, свечи, сыр и даже замороженное мясо и сало, которые топором не разрубишь. О кожаной обуви я уже и не говорю, лакомство. К тому же наносят непоправимый вред жилищу. Разгрызают водопроводные трубы, уничтожают электропроводку. Именно поэтому они заслужили дурную славу. За, что же их любить? Понятно, почему многие люди испытывают естественное отвращение к этому зверьку. Более того, в некоторых местах считается правонарушением, если Вы отпустите пойманную крысу на свободу. Впрочем, встречаются чудаки, которые разводят декоративных крыс, мало им, видите ли, диких тварей. Даже не знаю, что здесь сказать.
Или, к примеру, мыши. По виду те же крысы, только мельче. Тоже ничего хорошего. Попробуй, выведи мышей, если они приносят за год до 10 приплодов по 12 детенышей в каждом, которые становятся половозрелыми уже к 5-7 неделе жизни. Бесполезное занятие. Представляете, если бы человек такими темпами размножался. На земле давно уже протиснуться было бы некуда.
В больших городах с этими зверьками люди сталкиваются крайне редко. Зная крутой нрав и склочный характер двуногого существа, они вероятно догадываются о негативных последствиях такой встречи для себя, поэтому предпочитают ночной образ жизни, и стараются лишний раз человеку на глаза не попадаться. Так безопаснее. Другое дело село, там ты их на каждом углу можешь встретить. Пересечешься в самых необычных местах. Помню, в студенческие годы нас часто направляли на сельхоз работы в близлежащие села. Помогали крестьянам бороться с урожаем. Заезжали на три – четыре недели, жили в бараках, ютились в комнатах по пять – шесть человек, кое-как приспособленных для обитания живых людей. Поэтому, несоблюдение правил общежития в таких нечеловеческих условиях обитания строго пресекались. Впрочем, что уж тут скрывать, нарушители все же имелись.
В один из таких заездов к нам в комнату затесалось, такое, знаете ли, себе будущее светило. Гений свежей научной мысли. Казалось бы, чего проще, приехал в село, ну и дергай вместе со всеми свеклу из грядки. Не изображай из себя большого ученого, если даже пока высшего образования не имеешь. Так нет, припер с собой сумку книг, такой неподъемный баул, что все диву давались. Откуда столько сил у этого доходяги. Когда в селе читать, сами подумайте? С восьми до шестнадцати на урожайных грядках горбатишься. В четыре часа вечера шабаш, к пяти приползаешь в общежитие, сломленный непосильным трудом.
Не то, что книги читать, некоторые слабые телом и духом батраки от вечернего стакана самогона отказывались. Не верите? Клянусь! Сам бы не поверил, если бы своими глазами не видел. А этот ущербный, ужин проглотил, и с книжкой в кровать. Понятно было бы, детектив читал. Куда ни шло. Так нет. Учебники, справочники какие-то изучает и прочую подобную муть. Такую патологическую любовь к знаниям многие не одобряли. Для основной массы тружеников села столь непотребное поведение было где-то на грани извращения.
Оно бы и ничего, пусть повышает уровень образования, но трудовому десанту ближе к двадцати ноль-ноль спать «захачивается». Надо же восстановить физический и моральный потенциал. Завтра снова на поля, чтобы, как говорится, при помощи молодого задора и некоторых навыков, выдернуть к чертовой матери всю эту осточертевшую свеклу и погрузить на лафет. Прицеп такой к трактору. Пусть везет с глаз долой эту кормовую гадость. А наш образованный клоун читает до десяти-одиннадцати ночи. Попробуй, засни при свете? Не каждый имеет такую дурную привычку и крепкие нервы. Некоторые даже и после двух стаканов самогона глаза сомкнуть были не в силах. Переутомление во всех органах и частях тела.
По-разному пробовали с ним воспитательную работу проводить: рассказывали про вред чтения лежа, пробовали лампочку выкручивать, даже пару раз темную устроили, весьма чувствительно намяв бока правонарушителю. Ничего не помогло. Он, зараза, на спине стал спать. И тут одна умная голова, Васька Пузырев, придумал такую коварную штуку, что все просто обомлели, до чего же все просто и гениально. Суть новаторского метода заключалась в привлечении к решению проблемы некоторых представителей местной флоры. О чем речь?
Дело в том, что в селе, где мы отбывали принудительную сельхоз повинность, крыс водилось больше, чем всех остальных животных вместе взятых. Куда ни сунься, обязательно на крысу наткнешься. И, главное, крупные таки твари, некоторые экземпляры величиной с небольшую кошку. Пока мы еще ходили по помещению, они в комнату не заглядывали. Боялись под ноги попасть, или стеснялись создать нам неудобства. Но только народ укладывался в постель, они тут, как тут. Топают маленькими лапками по деревянному полу, коготками скребут. И так всю ночь. Ни с кем не спутаешь эту мерзопакостную тварь.
Идея воспитательного момента заключалась в следующем - положить под кровать гада полбуханки засохшего хлеба. Пусть сосредоточится на тексте, когда в пятидесяти сантиметрах от твоей головы кто-то сухарь грызет с аппетитом острыми зубками. А встать и прогнать мерзкую тварь нельзя. Тут, как-то пару дней назад один такой храбрец отыскался. Опустил ноги с кровати посреди крысиного шабаша. Вообще-то он не то, чтобы блистал отвагой. Просто приперло его посреди ночи сильно. А удобства на улице. Впрочем, какие там удобства. Я бы сказал, сплошные неудобства. Из двух зол выбрал меньшее, как ему с бодуна показалось. И неаккуратно наступил своей лапой на крысиный хвостик. А та тоже вся на нервах, не стала разбираться да анализировать, кто и почему покусился на часть ее тела. Цап своими хищными зубами за большой палец и привет.
Грызнула весьма существенно. Крови было мало, зато ору много. Промыли ранку, вкололи, на всякий случай, антибиотики для профилактики какой-нибудь там чумы или холеры, и увезли в больничку. А в наших лечебных учреждениях специалисты сами, знаете какие, пока выяснят, что да почем, никак не меньше месяца пройдет. После этого инцидента, желающих бродить по комнате в сумерках не осталось. Терпели, как могли, до утра. С рассветом крысы покидали помещение, унося с собой добычу – чей-то носок, шнурок, а то и весь ботинок, или, если повезло, какую-то плохо спрятанную жрачку.
При подготовке к эксперименту рассчитали все до мелочей: размер и степень сухости буханки, чтобы надолго хватило; место у изголовья под кроватью страдальца, куда ее стоило положить, чтобы эффект был максимальным и так далее. Не учли, разве что, акустических характеристик помещения. Ну, не оказалось среди заговорщиков приличного физика-акустика. Я к чему веду. Когда крысы приступили к трапезе, скрежет их зубов о сухарь был отчетливо слышен в самом дальнем уголке помещения. Так же четко, как и под кроватью провинившегося студента.
Понятно, не спал никто, включая академика. Разве, что-то усвоишь из материала при таком шуме. Получилось, что наказанию подвергся помимо провинившегося и весь творческий коллектив. Это было несправедливо. Зрел конфликт. Дошло до того, что от особо разъяренных участников эксперимента стали поступать предложения заменить сухарь, во-первых, виновником всего этого безобразия, а во-вторых, автором изобретения Васькой Пузыревым. Они, мол, мягкие и при их поедании столько шума не будет. Первого понятно, за сволочной характер, а второго, за не обдуманное до конца рацпредложение. А как же, напрягись, поразмысли, прежде, чем внедрять идею в широкую практику. Слава Богу, в этот раз обошлось без человеческих жертвоприношений.
Или другой печальный случай, произошедший там же. Скажу откровенно, не только в помещениях, но и на сельскохозяйственных полях приходилось сталкиваться с братьями нашими меньшими. Дергая кормовую свеклу, стали мы замечать, что не одни запасаем провиант на зиму. Мыши тоже старались не упустить погожие деньки, чтобы кое-что заскладировать впрок. Шныряли под ногами, грызли какие-то злаки, тряся от возбуждения крошечными головками. Казалось бы, мелкие мыши, каких неприятностей от них можно ожидать? Не крысы, в конце концов. Не тут-то было, и они так могли навредить, что только держись.
Женская составляющая нашей бригады, любила присматриваться ко всяким мелочам и деталям в одежде и поведении участников полевых работ, и потом это между собой перетирать. Давать разные оценки и характеристики окружающим. Их интересовало все: кто во что одет, выбрит или не выбрит, отдает от человека одеколоном или продуктами его же жизнедеятельности, замечали какие-то другие тонкости. Так вот, благодаря их наблюдательности выяснилось, что все местные при выполнении полевых работ, заправляют брюки в носки.
Вот такой нестандартный подход к гардеробу. Обсудив необычное решение в носке одежды, пришли к выводу, что деревня, она и есть деревня. Другое дело наши пацаны – брюки клеш, вышедшие из моды пару лет назад и потому слегка поношенные; рубаха ковбойка и прочие атрибуты, отличающие городского жителя от деревенского. На поверку оказалось, нет, деревенские были не то, что умнее, но намного опытнее наших модниц. В первый же день мы оценили преимущество их строгой экипировки перед нашей фривольной.
Первым ощутил слабые стороны конструкции своей одежды и способов ее носки Серега Коваль, у которого клеш на брюках был ну просто гигантским. Брючины развивались как паруса на военном фрегате, привлекая нездоровый интерес мышей и прочих мелких обитателей поля. Одна мышь, возьми, да и вскочи в Серегину штанину. Гомо сапиенсу сложно понять психологию мелкого грызуна. Может она приняла это сооружение за свою нору и хотела устроить там склад из кое-каких запасенных в зиму продуктов питания, то ли мечтала покуситься на неокрепшие гениталии студента, на предмет оценки их пищевкусовых качеств.
Сезон заготовки. Настрой у грызунов, понятно какой, складируем по полной. Чтобы до весны хватило. Неизвестно какая блажь пришла в ее маленькие мозги. Мышь, одним словом. Перепуганный Серега перехватил агрессора, где-то на входе в трусы, прижав грызуна трясущимися от страха руками к внутренней части бедра. Держит, ни вперед, ни назад и орет, как ненормальный. Вы понимаете, насколько реальной была угроза насильственной кастрации. Мало ли, что эта тварь задумала.
Что такое? Никто не поймет из-за чего шум. Стоит Серега в позе вопросительного знака, прижимая какой-то визуально не определяемый под тканью брюк предмет, недалеко от промежности, ничего толком объяснить коллективу не может. Глаза выпучил и сатанеет. Ясность в ситуацию внесли местные. Объяснили, какой зверь и почему покусился на Серегину девственность. Была у нас одна активистка, Машка Раздольная, как только где, что случается, она первая разборки чинит.
- Что делать, - кричит.
Местные объясняют, что мол, брюки спускать надо, через штанину зверя не вынуть. Пришлось обнажать естество посреди колхозного поля при большом скоплении народа. Получился такой, знаете ли, стриптиз промеж трудовых будней. А как же, весь трудовой коллектив подтянулся к месту событий, прояснить по какому поводу крики и суета. Тут уж не до стеснений и прочих сентиментальностей, надо спасать мужскую гордость. Хотя, как потом выяснилось, Сереге там особо гордиться было нечем. Так вот, быстро расстегнули брюки, спустили на нужное расстояние, и Машка сгоряча нырнула туда и давай шарить обеими шаловливыми ручонками в заповедных местах. Вроде, как бы мышь ловит, а внешне напоминает нечто другое. Более сексуальное, что ли. Она, значит, копается в брюках, Серега орет и непонятно кого больше боится, мышку или Машку.
Народ сначала обалдел от такого поворота событий и стал даже советы полезные подавать.
- То, что ты Маша, схватила и изо-всех сил тянешь, это не мышка, хотя по размерам один в один. У мышки, шкурка бархатистая, мех мягкий, а тут жесткие редкие волосы. Понимать надо отличие половых признаков от животного мира. И потом, у мышки лапки и коготки, а здесь образование-то круглое. Попытайся идентифицировать Маша, пока не оторвала к чертовой матери. По всему выходит, это человеческий орган, причем парный. Железа, другими словами. У мышки еще хвостик есть. Да нет, Маша, это не хвостик, и даже не хвост. Это нечто иное, предназначенное для целей размножения. Отпусти не тяни, все равно до рекордных размеров не растянешь. Ищи зверя, ниже. Да смотри, чтобы этот искатель норы к тебе под юбку не запрыгнул, там он враз нужное убежище обнаружит. Такие легкие добродушные шутки сопровождали всю процедуру изъятия грызуна.
Картина, конечно, ужасная, если разобраться. Народ ржет, заглушая шум трактора. Серега стоит посреди поля без штанов, в полуобморочном состоянии, отсвечивая половыми органами, и активистка Машка, настолько углубившаяся в процесс, что становилось непонятно, то ли она мышь ловит, то ли готовит Серегу к какому-то другому, более приятному процессу. Да, и такое бывает в жизни нашей многострадальной. Что уж тут поделаешь?
Другие произведения этого автора читайте на https://anatdolzhenkov52.blogspot.com
Впрочем, встречаются на этой земле и люди, которые одиноки совсем по другим причинам. Ну, не терпят они возле себя шум и суету, создаваемые другими двуногими. Им просто нравится одиночество. О таких людях великий Хемингуэй замечательно сказал: "Очень хорошо быть одному, но обязательно должен быть кто-то, кому можно было бы рассказать, как хорошо быть одному". Домашние животные, то, что надо для подобного случая. Смотрят умными глазами, внимательно слушают, но при этом не перебивают, не возражают, не делают дурацких замечаний и не читают нравоучений. При всем при этом братья наши меньшие напрочь лишены человеческих пороков. Кто и когда видел подлых, хитрых, завистливых, льстивых, алчных животных? Наоборот, они трогательны беззащитны. Попрошайки, что уж тут скрывать, профессиональные… А во всем остальном…
Бывают, правда, и не совсем душевные отношения к своим питомцам. Для некоторых людей животные красивые игрушки, хобби, что ли. Они таскают своих питомцев на выставки и в парикмахерские, наряжают, заводят им странички в соцсетях и бахвалятся друг перед другом внешними и физическими качествами пушистых воспитанников. Бесятся с жиру. Это тоже бывает, что уж тут скрывать. Впрочем, если посмотреть под другим углом зрения, это тоже любовь. Своеобразная, но любовь, как ни крути. И это хорошо. Какая бы не была любовь, это всегда лучше, чем неприятие или ненависть.
Вынужден признать, встречаются в природе животные, которых человек не то, что не любит, бывает, даже ненавидит лютой ненавистью. И есть за что. За какие, например, качества любить крысу. Навязчивое, скажу вам откровенно, животное. Где-то даже мерзопакостное. Вечный спутник человека и на суше, и на море. Куда человек, туда и она, расселилась по всей планете, несмотря на то, что людям такое соседство не нравится, и они всякими путями мечтают избавиться от назойливого грызуна. Тщетно, крыса выживает в любых условиях и под любым прессингом. Чемпионы по выживанию.
Едят, что попало. Подбирают все, что плохо лежит: хлеб, бумагу, веревку, свечи, сыр и даже замороженное мясо и сало, которые топором не разрубишь. О кожаной обуви я уже и не говорю, лакомство. К тому же наносят непоправимый вред жилищу. Разгрызают водопроводные трубы, уничтожают электропроводку. Именно поэтому они заслужили дурную славу. За, что же их любить? Понятно, почему многие люди испытывают естественное отвращение к этому зверьку. Более того, в некоторых местах считается правонарушением, если Вы отпустите пойманную крысу на свободу. Впрочем, встречаются чудаки, которые разводят декоративных крыс, мало им, видите ли, диких тварей. Даже не знаю, что здесь сказать.
Или, к примеру, мыши. По виду те же крысы, только мельче. Тоже ничего хорошего. Попробуй, выведи мышей, если они приносят за год до 10 приплодов по 12 детенышей в каждом, которые становятся половозрелыми уже к 5-7 неделе жизни. Бесполезное занятие. Представляете, если бы человек такими темпами размножался. На земле давно уже протиснуться было бы некуда.
В больших городах с этими зверьками люди сталкиваются крайне редко. Зная крутой нрав и склочный характер двуногого существа, они вероятно догадываются о негативных последствиях такой встречи для себя, поэтому предпочитают ночной образ жизни, и стараются лишний раз человеку на глаза не попадаться. Так безопаснее. Другое дело село, там ты их на каждом углу можешь встретить. Пересечешься в самых необычных местах. Помню, в студенческие годы нас часто направляли на сельхоз работы в близлежащие села. Помогали крестьянам бороться с урожаем. Заезжали на три – четыре недели, жили в бараках, ютились в комнатах по пять – шесть человек, кое-как приспособленных для обитания живых людей. Поэтому, несоблюдение правил общежития в таких нечеловеческих условиях обитания строго пресекались. Впрочем, что уж тут скрывать, нарушители все же имелись.
В один из таких заездов к нам в комнату затесалось, такое, знаете ли, себе будущее светило. Гений свежей научной мысли. Казалось бы, чего проще, приехал в село, ну и дергай вместе со всеми свеклу из грядки. Не изображай из себя большого ученого, если даже пока высшего образования не имеешь. Так нет, припер с собой сумку книг, такой неподъемный баул, что все диву давались. Откуда столько сил у этого доходяги. Когда в селе читать, сами подумайте? С восьми до шестнадцати на урожайных грядках горбатишься. В четыре часа вечера шабаш, к пяти приползаешь в общежитие, сломленный непосильным трудом.
Не то, что книги читать, некоторые слабые телом и духом батраки от вечернего стакана самогона отказывались. Не верите? Клянусь! Сам бы не поверил, если бы своими глазами не видел. А этот ущербный, ужин проглотил, и с книжкой в кровать. Понятно было бы, детектив читал. Куда ни шло. Так нет. Учебники, справочники какие-то изучает и прочую подобную муть. Такую патологическую любовь к знаниям многие не одобряли. Для основной массы тружеников села столь непотребное поведение было где-то на грани извращения.
Оно бы и ничего, пусть повышает уровень образования, но трудовому десанту ближе к двадцати ноль-ноль спать «захачивается». Надо же восстановить физический и моральный потенциал. Завтра снова на поля, чтобы, как говорится, при помощи молодого задора и некоторых навыков, выдернуть к чертовой матери всю эту осточертевшую свеклу и погрузить на лафет. Прицеп такой к трактору. Пусть везет с глаз долой эту кормовую гадость. А наш образованный клоун читает до десяти-одиннадцати ночи. Попробуй, засни при свете? Не каждый имеет такую дурную привычку и крепкие нервы. Некоторые даже и после двух стаканов самогона глаза сомкнуть были не в силах. Переутомление во всех органах и частях тела.
По-разному пробовали с ним воспитательную работу проводить: рассказывали про вред чтения лежа, пробовали лампочку выкручивать, даже пару раз темную устроили, весьма чувствительно намяв бока правонарушителю. Ничего не помогло. Он, зараза, на спине стал спать. И тут одна умная голова, Васька Пузырев, придумал такую коварную штуку, что все просто обомлели, до чего же все просто и гениально. Суть новаторского метода заключалась в привлечении к решению проблемы некоторых представителей местной флоры. О чем речь?
Дело в том, что в селе, где мы отбывали принудительную сельхоз повинность, крыс водилось больше, чем всех остальных животных вместе взятых. Куда ни сунься, обязательно на крысу наткнешься. И, главное, крупные таки твари, некоторые экземпляры величиной с небольшую кошку. Пока мы еще ходили по помещению, они в комнату не заглядывали. Боялись под ноги попасть, или стеснялись создать нам неудобства. Но только народ укладывался в постель, они тут, как тут. Топают маленькими лапками по деревянному полу, коготками скребут. И так всю ночь. Ни с кем не спутаешь эту мерзопакостную тварь.
Идея воспитательного момента заключалась в следующем - положить под кровать гада полбуханки засохшего хлеба. Пусть сосредоточится на тексте, когда в пятидесяти сантиметрах от твоей головы кто-то сухарь грызет с аппетитом острыми зубками. А встать и прогнать мерзкую тварь нельзя. Тут, как-то пару дней назад один такой храбрец отыскался. Опустил ноги с кровати посреди крысиного шабаша. Вообще-то он не то, чтобы блистал отвагой. Просто приперло его посреди ночи сильно. А удобства на улице. Впрочем, какие там удобства. Я бы сказал, сплошные неудобства. Из двух зол выбрал меньшее, как ему с бодуна показалось. И неаккуратно наступил своей лапой на крысиный хвостик. А та тоже вся на нервах, не стала разбираться да анализировать, кто и почему покусился на часть ее тела. Цап своими хищными зубами за большой палец и привет.
Грызнула весьма существенно. Крови было мало, зато ору много. Промыли ранку, вкололи, на всякий случай, антибиотики для профилактики какой-нибудь там чумы или холеры, и увезли в больничку. А в наших лечебных учреждениях специалисты сами, знаете какие, пока выяснят, что да почем, никак не меньше месяца пройдет. После этого инцидента, желающих бродить по комнате в сумерках не осталось. Терпели, как могли, до утра. С рассветом крысы покидали помещение, унося с собой добычу – чей-то носок, шнурок, а то и весь ботинок, или, если повезло, какую-то плохо спрятанную жрачку.
При подготовке к эксперименту рассчитали все до мелочей: размер и степень сухости буханки, чтобы надолго хватило; место у изголовья под кроватью страдальца, куда ее стоило положить, чтобы эффект был максимальным и так далее. Не учли, разве что, акустических характеристик помещения. Ну, не оказалось среди заговорщиков приличного физика-акустика. Я к чему веду. Когда крысы приступили к трапезе, скрежет их зубов о сухарь был отчетливо слышен в самом дальнем уголке помещения. Так же четко, как и под кроватью провинившегося студента.
Понятно, не спал никто, включая академика. Разве, что-то усвоишь из материала при таком шуме. Получилось, что наказанию подвергся помимо провинившегося и весь творческий коллектив. Это было несправедливо. Зрел конфликт. Дошло до того, что от особо разъяренных участников эксперимента стали поступать предложения заменить сухарь, во-первых, виновником всего этого безобразия, а во-вторых, автором изобретения Васькой Пузыревым. Они, мол, мягкие и при их поедании столько шума не будет. Первого понятно, за сволочной характер, а второго, за не обдуманное до конца рацпредложение. А как же, напрягись, поразмысли, прежде, чем внедрять идею в широкую практику. Слава Богу, в этот раз обошлось без человеческих жертвоприношений.
Или другой печальный случай, произошедший там же. Скажу откровенно, не только в помещениях, но и на сельскохозяйственных полях приходилось сталкиваться с братьями нашими меньшими. Дергая кормовую свеклу, стали мы замечать, что не одни запасаем провиант на зиму. Мыши тоже старались не упустить погожие деньки, чтобы кое-что заскладировать впрок. Шныряли под ногами, грызли какие-то злаки, тряся от возбуждения крошечными головками. Казалось бы, мелкие мыши, каких неприятностей от них можно ожидать? Не крысы, в конце концов. Не тут-то было, и они так могли навредить, что только держись.
Женская составляющая нашей бригады, любила присматриваться ко всяким мелочам и деталям в одежде и поведении участников полевых работ, и потом это между собой перетирать. Давать разные оценки и характеристики окружающим. Их интересовало все: кто во что одет, выбрит или не выбрит, отдает от человека одеколоном или продуктами его же жизнедеятельности, замечали какие-то другие тонкости. Так вот, благодаря их наблюдательности выяснилось, что все местные при выполнении полевых работ, заправляют брюки в носки.
Вот такой нестандартный подход к гардеробу. Обсудив необычное решение в носке одежды, пришли к выводу, что деревня, она и есть деревня. Другое дело наши пацаны – брюки клеш, вышедшие из моды пару лет назад и потому слегка поношенные; рубаха ковбойка и прочие атрибуты, отличающие городского жителя от деревенского. На поверку оказалось, нет, деревенские были не то, что умнее, но намного опытнее наших модниц. В первый же день мы оценили преимущество их строгой экипировки перед нашей фривольной.
Первым ощутил слабые стороны конструкции своей одежды и способов ее носки Серега Коваль, у которого клеш на брюках был ну просто гигантским. Брючины развивались как паруса на военном фрегате, привлекая нездоровый интерес мышей и прочих мелких обитателей поля. Одна мышь, возьми, да и вскочи в Серегину штанину. Гомо сапиенсу сложно понять психологию мелкого грызуна. Может она приняла это сооружение за свою нору и хотела устроить там склад из кое-каких запасенных в зиму продуктов питания, то ли мечтала покуситься на неокрепшие гениталии студента, на предмет оценки их пищевкусовых качеств.
Сезон заготовки. Настрой у грызунов, понятно какой, складируем по полной. Чтобы до весны хватило. Неизвестно какая блажь пришла в ее маленькие мозги. Мышь, одним словом. Перепуганный Серега перехватил агрессора, где-то на входе в трусы, прижав грызуна трясущимися от страха руками к внутренней части бедра. Держит, ни вперед, ни назад и орет, как ненормальный. Вы понимаете, насколько реальной была угроза насильственной кастрации. Мало ли, что эта тварь задумала.
Что такое? Никто не поймет из-за чего шум. Стоит Серега в позе вопросительного знака, прижимая какой-то визуально не определяемый под тканью брюк предмет, недалеко от промежности, ничего толком объяснить коллективу не может. Глаза выпучил и сатанеет. Ясность в ситуацию внесли местные. Объяснили, какой зверь и почему покусился на Серегину девственность. Была у нас одна активистка, Машка Раздольная, как только где, что случается, она первая разборки чинит.
- Что делать, - кричит.
Местные объясняют, что мол, брюки спускать надо, через штанину зверя не вынуть. Пришлось обнажать естество посреди колхозного поля при большом скоплении народа. Получился такой, знаете ли, стриптиз промеж трудовых будней. А как же, весь трудовой коллектив подтянулся к месту событий, прояснить по какому поводу крики и суета. Тут уж не до стеснений и прочих сентиментальностей, надо спасать мужскую гордость. Хотя, как потом выяснилось, Сереге там особо гордиться было нечем. Так вот, быстро расстегнули брюки, спустили на нужное расстояние, и Машка сгоряча нырнула туда и давай шарить обеими шаловливыми ручонками в заповедных местах. Вроде, как бы мышь ловит, а внешне напоминает нечто другое. Более сексуальное, что ли. Она, значит, копается в брюках, Серега орет и непонятно кого больше боится, мышку или Машку.
Народ сначала обалдел от такого поворота событий и стал даже советы полезные подавать.
- То, что ты Маша, схватила и изо-всех сил тянешь, это не мышка, хотя по размерам один в один. У мышки, шкурка бархатистая, мех мягкий, а тут жесткие редкие волосы. Понимать надо отличие половых признаков от животного мира. И потом, у мышки лапки и коготки, а здесь образование-то круглое. Попытайся идентифицировать Маша, пока не оторвала к чертовой матери. По всему выходит, это человеческий орган, причем парный. Железа, другими словами. У мышки еще хвостик есть. Да нет, Маша, это не хвостик, и даже не хвост. Это нечто иное, предназначенное для целей размножения. Отпусти не тяни, все равно до рекордных размеров не растянешь. Ищи зверя, ниже. Да смотри, чтобы этот искатель норы к тебе под юбку не запрыгнул, там он враз нужное убежище обнаружит. Такие легкие добродушные шутки сопровождали всю процедуру изъятия грызуна.
Картина, конечно, ужасная, если разобраться. Народ ржет, заглушая шум трактора. Серега стоит посреди поля без штанов, в полуобморочном состоянии, отсвечивая половыми органами, и активистка Машка, настолько углубившаяся в процесс, что становилось непонятно, то ли она мышь ловит, то ли готовит Серегу к какому-то другому, более приятному процессу. Да, и такое бывает в жизни нашей многострадальной. Что уж тут поделаешь?
Другие произведения этого автора читайте на https://anatdolzhenkov52.blogspot.com