Моргана Фрид 16

На улице было полно... мужчин. Толпа мужских особей и ни одной женщины. Теперь Моргана воочию убедилась, что Республика - это государство именно мужчин, а не их жалкого подобия, которых знала Префектура. И впервые у нее, лейтенанта УВП, возникло странное желание отступить, подспудно чувствуя настоящую силу и какую-то угрозу не как офицеру УВП или представителю другого, враждебного государства, а как женщине. Разговоры разом стихли, и все взгляды устремились на нее. У Морганы было ощущение, что здесь собралась вся мужская половина человечества, и она сделала осторожный шаг вперед, словно ступила на заминированное поле. Генерал держался рядом, и она попыталась сосредоточиться на окружающей обстановке.
Город, по которому они шли, если это был город, состоял из одноэтажных однотипных построек без затей, но добротных и обжитых. Этакая малоэтажная идиллия, тогда как мегаполисы Префектур напоминали лес высоток - стержней. Из некоторых труб над домами поднимался дым. Дороги не укатаны в специальное покрытие и не выложены плиткой, а просто утоптаны. Много травы, деревьев, сплошные заросли вокруг домов. Возле ворот и дверей стояли разномастные, примитивные, давно устаревшие авто, но видно, что все это было на ходу.
То есть став генератором новых идей и технических изобретений, мужчины Республики предпочли поменьше использовать всяких новшеств, живя по старинке, держась уклада, что бытовал еще до Двух Планетарных войн. Моргана видела даже, что-то вроде байка, но с педалями и более легкой конструкции. У большинства домов стояли громоздкие колоды, назначения которых она не понимала, пока на одной из них не увидела чурбак с всаженным в него топором. Мужчины толпой шли за Морганой и ее сопровождением, держась чуть поодаль. И эта толпа прибывала.
- Это был ваш отряд, поддержавший нас огнем, когда мы вступили в бой с Долли? - спросила Моргана генерала, чтобы хоть что-то сказать.
- Да. Федор успел передать, что Долли покинула Префектуры на транспортнике. Мы засекли его в районе Черной скалы и видели, как его сбили со стороны Префектур. Мы так же заметили экстренную высадку его пассажиров.
Теперь Моргана поняла, почему не могла связаться с Канил, когда поднимала байк в погоню за транспортником. Дело было не в неисправности связи, а в том, что канал был занят Флёр. Кстати, Флёр…
- Ладно, я, - сквозь зубы проворчала Моргана, - но как он одурачивал остальных женщин?
- Вы о Федоре? – вежливо уточнил генерал. – Понимаю ваше недоумение. Собственно мы выбираем агентов из-за особенности лица и телосложения, ну и голосовой сигмулятор помогает.
- То есть он пел не сам, а с помощью сигмулятора?
- Нет, голос у него имеется от природы, сигмулятор лишь помогает переводить его в нужную тональность
Они говорили так, как будто капитана Скворцова рядом не было, и он не шел сейчас с ними.
- Почему вы не прикажете им разойтись? – вдруг остановилась Моргана, повернувшись к Рау неподвижным лицом. Разросшийся эскорт из здешнего населения нервировал все больше, и она не хотела, чтобы враг заметил это.
- Это не в моих силах, хотя и в моей власти. У нас женщина – редкость, а красивая женщина настоящее чудо. Даже не знаю, что было бы лучше, пройди вы сейчас голой или в этом мундире…
- Сэр, - с предупреждающей угрозой проговорил Скворцов, держащийся за Морганой с другой стороны.
- Прости, сынок, но это правда.
- Я не понимаю, - вновь переключила внимание на себя Моргана. – Почему вы, имея на то власть и полномочия, не можете заставить эту толпу разойтись?
- Пока не будет соблюдена традиция это невозможно.
- Простите, что?
- Традиция, - терпеливо пояснил генерал. – Она, знаете ли, посильнее закона. Закон можно обойти с молчаливого согласия окружающих, а вот традицию те же окружающие не дадут нарушить никогда, заставив ее уважать. Традиция – вторая натура, впитанная с рождения. А так как Федор сразу же заявил на вас свои права, ему придется нелегко, отстаивать их.
- Но сейчас-то, чего они все хотят? – не понимала Моргана, развернувшись к нему.
- Просто посмотреть на вас, - улыбнулся Рау и, подавшись к ней, негромко посоветовал: - Скажите им что-нибудь.
- Что?
- Не важно что, что в голову взбредет.
Моргана огляделась. Вокруг она видела отнюдь не враждебные, а доброжелательные, улыбчивые, если не восторженные лица. На нее смотрели с живым любопытством с открытым восхищением, вежливым интересом, все это ее не оскорбляло. Парни и молодые мужчины подтрунивали друг над другом, рисуясь перед ней, но лично ее, не задевали насмешками. Кто-то дерзко подмигнул, кто-то держался за сердца, не сводя с нее восхищенного взгляда, а кто-то беспрестанно слал ей воздушные поцелуи. Если бы эти люди вокруг проявляли враждебность и агрессию, было бы легче, Моргана бы знала как себя вести. Но, не сейчас, под этим шквалом восторга, общего доброжелательного интереса, желания угодить и понравиться ей. Кто-то выкрикнул: «Федор, отдай ее мне! Лучше будет!»
- Хорошо, - согласилась Моргана, решившись. - Я скажу.
- Поднимитесь на этот помост, отсюда вас будут видеть, и слышать все.
Стуча высокими сапогами по дощатым ступеням, Моргана поднялась на помост и, заложив руки за спину, оглядела стоящую перед ней толпу, что смотрела на нее затаив дыхание. Она слышала, как позади нее встали генерал и капитан Скворцов.
- Граждане Республики, не надейтесь, что времена мужского доминирования вернуться! – с ходу четко и решительно заявила она. - Ваша агрессия не заставит Префектуры дрогнуть, не нарушит наших устоев. Мы с Республикой можем только сосуществовать, но не более. Префектуры не променяют свои свободы на подчинение мужскому эгоцентризму. И поверьте, мы достаточно сильны, чтобы не дать ему развиться до такой степени, чтобы оно вновь начало утолять неуемную жажду власти и амбиций, уничтожая целые народы, цивилизацию, губя планету, - Моргана пыталась укрепить и усилить в себе неприятие и вражду к мужским особям, к так называемой Республике. Но странным образом у нее не получалось взлелеять в себе хотя бы антипатию, даже не столько благодаря терпению и деликатности генерала Рау, сколько разнообразным мелочам и поведению мужчин, которое успела увидеть по пути сюда.
Та же колода с вогнанным в нее топором, невольно заставила ее поначалу нервно вспомнить об эшафотах древности, когда таким вот топором рубили головы, но оказалось, что это всего лишь разминка для мужского тела, чья сила и энергия требовала выхода. То же с сигаретами. Курение в Префектурах каралось годом принудительного лечения от пагубной привычки. Для этого пациентку помещали в медкапсулу для глубокого очищения организма, «заставляя» рецепторы забыть о ненужном удовольствии и привычке. К сожалению, с наркотиками подобное лечение не проходило. Здесь же, мужчины завидя офицера УВП тотчас бросали сигареты, этакие стародавние бумажные самокрутки с терпким крепким запахом настоящего табака, безжалостно затаптывая их. Добровольно…
Так что взращенная было неприязнь и агрессия тут же разбивалась о доброжелательность и готовности угодить ей… врагу. Ее бесило, что она ничего не может поделать с собой, и она продолжала свою речь, которую вдохновляла уже раздражение на себя саму:
- Женщины поняли свою силу, и вы свидетели, что мы прекрасно обходимся без вас, сумев сохранить остатки того, что вы, мужчины, не успели разрушить. Мы жалеем о том, что слишком поздно спохватились. Возьми мы раньше все в свои руки, катастрофы не случилось. Посмотрите, во что вы превратили наш мир. Вина за это лежит полностью на вас. И теперь, чтобы Префектуры могли признать Республику и разговаривать с вами на равных, вам придется доказать нам свою необходимость. Но, увы, мужская особь настолько предсказуема, что мы понимаем – этого не произойдет никогда и диалог между Республикой и Префектурами невозможен, хотя бы потому, что мужской сущности понятен лишь язык силы и что вы попытаетесь вновь навязать нам свою власть. Но мы не нуждаемся в вас!
Моргану смущало и расстраивало, что она испытывала не только любопытство, но и симпатию к республиканцам. И причиной этому был Федор-Флёр, а ее помимо воли интересовало все, что было связано с ним. Напрасно она прикрывала личный интерес отговоркой, что как офицер УВП должна собрать как можно больше информации о Республике, об этом неожиданном, опасном соседе и враге. Но какой бы предвзятой она сейчас ни была, не видела в Республике врага. Как быть если республиканцы просто не дают ей повода для неприязни? Как защищаться, если они не желают нападать? А ведь она тщательно ищет повод для неприязни. Одна надежда на женщин Префектур, которых удерживают здесь насильно.
- Более того, - продолжала Моргана, - если у Республики возникнут подобные намерения в отношении Префектур, они встретят жестокий отпор. Мы не вернемся к вашим законам, унижающим нас, внушающие нам ущербность перед узаконенным мужским превосходством, подавляющий наши способности, обделяющий нас в правах. Более того, мы помним как в своей раздутой гордыне, вы во всех провалах и неудачах винили нас, только потому, что мы другие и были зависимы от вас, а наша слабость перед вами, являлась залогом того, что мы покорно принимали и подчинялись всем вашим бредовым прихотям и идеям. Ваши законы унижали нас, внушая, что женщины существа неполноценные. Помня это, Префектуры не потерпят, что бы вы даже взглянули в нашу сторону и это в лучшем случае. В худшем – Префектуры вообще не потерпят вашего существования. Республика может надеяться лишь на то, что сможет быть хоть в чем-то нам полезной, но и только. Вы - отмирающая ветвь человечества. Смиритесь!
Понятно, что эмоциональность речи Морганы придавал ее собственный раздрай чувств. Понимание того, что оказывается, она полюбила мужчину, стало для нее настоящим потрясением, уже принявшей было, что Флёр диссидентка. Когда Моргана замолчала, над площадью встала тишина, вдруг взорвавшаяся аплодисментами, свистами, восторженными воплями. Кто-то посылал ей бессчетные поцелуи.
Моргана уже ясно видела, что эти мужчины не имели никакого отношения к той идеологии, которой все это время жили Префектуры, и которая составляла основу их мировоззрения, отторгая мужскую особь, лишая ее всех человеческих прав, потому что и людьми-то не были по определению, низведенные до уровня чуть выше животных. Но сейчас и того, что она увидела, хватило, чтобы уже не думать о них как о приматах мужского пола. К таким она ни за что не отнесла бы Федора.
Столько времени зная его, она не то что не смогла распознать в нем мужчины, но даже умудрилась влюбиться. Позор! Он просто выбил основу ее ненависти, и она… сдалась… так быстро сдалась… От этого ей было стыдно и не по себе, что ее тянуло к этому человеку. Ничто из того, что сейчас окружало Моргану не подтверждало идеологию Префектур на которой зиждился весь нынешний строй. Если бы эти идеи были подтверждены действительностью, Моргана не отступила. Только все оказалось совсем не так, и Моргана попалась в ловушку любви, но она же словно прояснила ее зрение.
- Они вообще слышали, о чем я тут говорила? – удивленно повернулась к генералу Рау Моргана.
- Они не слышали, они слушали, лейтенант, - мудро улыбнулся генерал и обернулся к Скворцову.
Только когда он сорвался с места, в три прыжка преодолевая ступени помоста, она сообразила, что это была команда к чему-то. Волнующаяся толпа пришла в движение, расступилась образовав небольшую площадку, куда навстречу Федору вывалился черный парень, играя мышцами великолепного мускулистого тела. Оба, не сбавляя бега, схлестнулись во встречном ударе.
- Но… разве исход поединка не предрешен заранее? – заметила генералу Моргана, наблюдая как черный двухметровый парень, убыстряясь в беге, пытался подавить Федора своей мощью и немалой массой.
- Вас беспокоят разные весовые категории? Ну, для Федора это не проблема. Он все-таки работает в «поле», а не на полигоне. Не волнуйтесь за него.
Такое объяснение не говорило Моргане ни о чем: поле, полигон… Она смотрела как Федор, сдержав сокрушительный удар, начал пятиться под натиском противника и немного нервно уточнила:
- То есть Флёр…. Федор натаскан убивать своих врагов сразу? А вашими врагами, полагаю, являются граждане Префектур?
В это время черный парень поднажал, под его напором Федор резко ушел в сторону и, поднырнув под очередным мощным замахом, нанес противнику резкий и короткий удар в пах.
- В том-то и дело, что его натаскивали на то, чтобы избегать затяжной драки, быстро одерживая над противником верх, но не убивать без нужды. Мы не враги Префектурам, лейтенант Фрид.
- Так вы пренебрегаете нами? - сузила глаза Моргана. – Считаете нас не достойными противниками?
- Нет, но… - растерялся генерал от подобной логики. – Вы сейчас говорите как истинная женщина, - пробормотал он.
Моргана с подозрением посмотрела на собеседника, не насмехается ли он над ней, но Рау не скрывая своей растерянности, лишь пожал плечами глядя на поединщиков. Она перевела взгляд на великолепно натренированное тело черного парня, который хрипя, корчился у ног Федора, не в силах сделать вдох от шокирующей боли. Что ж, она увидела более чем достаточно.
­