Под сапогом священной веры

­­­­В порыве страсти медный бык
с железною сошёлся девой,
средневековья жуткий крик
прорезался из чрева Евы.

И мрак сорвал оковы сна
в борделе солнечной Тулузы,
родился мальчик Сатана,
под вздор дурманящих турусов.

Он рос под байки моряков
из уст портовых грязных девок,
где корабли спасает Бог
из лап чудовищ морских недр.

Но почему же тот Ахилл
не уберёг его мамашу,
и пьяный дервиш задушил
её ремнём с блестящей пряжкой?

Шли годы, крепнул Сатана,
цвела эпоха инквизиций,
горели юные глаза,
и полыхал пожар амбиций.

Заметил мальчика монах
и взял приспешником на службу,
и стал церковный трибунал
ему вдруг лучшей из отдушин.

Орлом кровавым и костром,
четвертованием и грушей
он бился с чёрным колдовством,
от скверны очищая души.

И целомудрия алтарь,
был точно нимб в багровой бане,
когда вся ересь, смрад и хмарь
слетали с вырванных гортаней.

И больше не терзал вопрос
с далёких берегов Тулузы,
вино из грешных горьких слёз
Ахилл лекарством пьёт на ужин,

а утром вновь идёт в моря
спасать от дервишей галеры,
и стонет бедная земля
под сапогом священной веры.
­