Воздаяние или Жертва
Логика религиозного
воздаяния
или жертвенность Любви
______________________________________________________
«Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу
Божию.Ибо написано: Мне отмщение, и Аз воздам, гово-
рит Господь». (Рим. 12:19)
У любого думающего человека и вникающего в смысл
каждого слова Священного Писания, вполне может, возник-
нуть вопрос, а мог ли Христос сказать такие слова? Или
апостол вписал их от себя? Это и является причиной напи-
сания статьи. Её смысловое содержание несёт в себе допол-
нение к работе по теме «Критика религиозной доктрины
Суда». Безусловно, это вытекает из взаимосвязанных поня-
тий преступления и суда, наказания и воздаяния, возмездия
и кары.
Здесь эта тема будет раскрываться, с целью показать несос-
тоятельность и логическую несогласованность в религиозной
подаче взаимосвязи, любви и воздаяния.
Основная доктрина христианства, утверждающая абсолютное
Благо и Божественную Любовь, и дикларированная во всех
катехизисах, определяется следующим образом:
«Пресвятую Троицу можно назвать самым совершенным
единством в любви, или союзом любви, потому что совер-
шщенны Любящие и совершенна Их Любовь».
Православный катехизис – епископ Александр (Семёнов –
Тян-Шанский).
Эти слова максимально раскрывают понятие Любви Троицы.
Не обязательно обладать глубиной богословских знаний,
чтобы читая определение видеть, как оно категорически
несопоставимо с понятием отмщения и кары. Оно отвергает
любое противопоставление и несоответствие стоящее на гра-
ни добра и зла, любви и ненависти. Оно, безусловно, вызы-
вает желание разорвать лживое обвинение, в котором
Любовь Божию связывают с отмщением и возмездием.
Приведу несколько примеров расшифровки вопроса, как из
опыта прошлого времени, так и на его религиозное понима-
ние сегодня.
Вот, что по этому поводу, ещё до 1917 года, пишет русский
юрист криминолог и государственный деятель Таганцев Н. С.
в своём сочинении «Теория Божественного возмездия»:
«Тип абсолютной теории представляет теория, искупления
вины перед Богом, в её простейшей форме относящейся к
числу наиболее древнейших. Сущность её сводится к следу-
ющим положениям:
Преступление есть оскорбление божества; оно возбуждает
гнев его не только против преступника, но и против всего
народа, среди которого он живёт; для умилостивления
божества и смягчения его гнева необходима кара преступ-
ника; эта кара должна состоять в пролитии крови, мучениях
и телесных страданиях; кровь мучения и истязания очища-
ют, омывают, искупляют вину и умилостивляют божество».
Сразу можно дать комментарий.
У языческих народов, духовное восприятие, не наделяло
божество категорией совершенной любви. Поэтому к ним
нельзя поставить упрёк логического несоответствия в осу-
ществлении жертвенных ритуалов и различных наказаний
обрядности. Которые, конечно же, воспринимались, как воз-
даяние божеству и как возмездие от божества.
Далее, Николай Таганцев пишет:
«Христианство, оказавшее исключительное по своей силе и
значимости влияние на формирование национального созна-
ния русского человека, и на особенности русской менталь-
ности, обозначается основной причиной концепции наказа-
ния. В религиозном сознании концепт (наказание) находится
на втором плане: главная роль принадлежит здесь концепту
(возмездие), как справедливому воздаянию за грехи.
В рамках национальных понятий наказание и возмездие
оказываются связанными с ключевыми основами как вера,
Бог, грех, справедливость, кара, тот свет, а их уникальным
определяющим признаком является, неизбежность, неотврати-
мость».
Пойдём дальше. Что можно услышать по этой теме от
современного священства?
На портале (Православие.ру) выставлена статья иерея Вале-
рия Духанина, «Воздаяние, зеркало и посмертная жизнь».
Приведу цитаты из его рассуждений.
Он пишет:
«Если подойдя к зеркалу, ты вдруг увидел бы вместо свое-
го лица облик зверя, как бы ты ужаснулся! Хищный как
волк, хитрый как лиса, ядовитый словно змея, теряет в се-
бе человеческое. И как же вступит в Рай волчье, лисье,
змеиное? Как ощутит оно себя в Божием Царстве любви,
смирения, правды?»
Цитата вторая:
«И вот какая удивительная истина. Любой грех, в который
мы впали, заведомо таит в себе муку. Ненавидящий мучает-
ся от своей ненависти, ревнивый терзается ревностью, за-
вистливый съёживается от зависти. Всякий грех изъедает
душу как червь, жжёт как огонь, раздирает сердце, словно
когтями железными».
Цитата третья:
«То есть человек наказывается не за грех, а наказывается
самим грехом»
Цитата четвёртая:
«Говоря о воздаянии, мы почему-то сразу подразумеваем
наказание. Но это не так». Конец цитаты.
В чём может здесь, состоять критика? Статья показывает
сугубо профессиональную проповедь иерея, где эмоциональ-
но и в метафорах, он пытается доказать, что воздаяние за
грехи не связано ни с Божием гневом, ни со Страшным
Судом, ни с мытарствами, ни с муками в (аду), а в глав-
ном с муками от воздействия самого греха. Он даже не
упоминает всех этих кошмаров в своих рассуждениях.
Однако почему муки от греха иерей не считает наказанием,
от Бога, а понимает как самонаказание, не являющееся
воздаянием, требует разъяснения. Если определить, что на-
казанием может являться лишь волевой акт в сторону
ну субъекта только и исключительно извне, и поэтому
самоистязание человека, своим грехом, наказанием не явля-
ется, определяясь как само волевое страдание; тогда автор
проповеди прав. Но по этой причине невозможно отрицать,
проповедуемое в христианстве воздаяние от Бога, напол-
ненное муками (ада), как отмщение и наказание за уже со-
деланный и нераскаянный грех. И конечно оно не является
муками самоистязания, которые испытывает человек нахо-
дясь во грехе.
И опять возникает прежний вопрос, а зачем вообще к
этому человеческому самоистязанию, христианство добав-
ляет доктринальную концепцию о Страшном Суде и Божи-
ем отмщении.
Далее вполне можно сказать, что смысловой стержень про-
поведи иерея Валерия Духанина, нивелирует учение хрис-
тианства о посмертной участи нераскаянного грешника.
Его проповедь, по факту, приводит воздаяние и отмщение,
к исключению сказанного Богом: «Мне отмщение, и Аз
воздам…», определяя лишь некие страдательные пережива-
ния людей, в своих грехах, ещё при их жизни. Так, что
проповеднику вполне можно ответить:
– Нет, батюшка, Вы ошибаетесь. Возмездие – это прежде
всего наказание и отмщение.
Эту концепцию утверждает и профессор юрист Николай Та-
ганцев, только определяет ей второе место после наказания.
К этому добавить можно следующее:
Если человек наказывает себя сам, своим грехом, а по
принципу «бей лежачего», христианство прибавляет ещё
гнев Божий и муки ада. Тогда о какой любви, здесь мож-
но говорить.
И так, разбираемся дальше.
« Ибо написано: Мне отмщение и Аз воздам, говорит
Господь».
Это выражение в переводе с церковно-славянского на сов-
ременный русский язык, звучит следующим образом:
«На Мне лежит отмщение и оно придёт от Меня», то есть,
если выразиться более простым языком: « Не мстите сами,
это сделаю Я ».
Эти слова принадлежат апостолу Павлу, которые он помес-
тил в послание к Римлянам. Почему они возникли в его
сознании и где, как он говорит (написано), остаётся неведо-
мо. В самих Евангелиях этих слов нет. Существует лишь
вероятная ссылка на Второзаконие в Ветхом Завете (Втор.
-32:29)
Но даже если это так, то приписывать или подразумевать,
что они были сказаны Богом Любви Христом, категоричес-
ки невозможно так, как любовь Бога может только жертво-
вать, а не мстить. Отсюда и возникает вопрос, действитель-
но ли Христос произносил такие слова?
Если принципиально подойти к понятию логики воздаяния,
в её евангельском присутствии и задаться вопросом почему
она в нём есть, тогда скорее всего, ответом будет то насле-
дие которое Новый Завет получил от Иудаизма. Ведь не
Христос создал христианство, Он стал его импульсом, серд-
цевной, а всю «глыбу» учения создали Его ученики апосто-
лы, соратники и последователи, которые, конечно же в сво-
ём большинстве были иудеи.
Никто не будет возражать, что при жизни Христос не напи-
сал ни одного религиозного текста. И если в иудаизме к
тому времени, уже многие века, существовали Тора, Танах
и Талмуд, которые считались Священным Писанием и
Откровением от Бога, то в зарождающейся новой религии
ещё ничего не было, кроме Самого Христа.
Мог ли Христос, проповедуя Своё учение устно, предпола-
гать, а возможно и явно знать, что в последствии времени,
Его слова могут быть неправильно поняты или искажены, а
хуже того, люди будут добавлять, что-либо от себя? Отве-
тить на такой вопрос конкретно и категорично утвердитель-
но, невозможно, но вполне реально делать логический ана-
лиз и соответствующие выводы о вероятности подобного
вмешательства в слова Бога.
Что же касается понятий воздаяния и отмщения, которые
являются в словах приведённых апостолом Павлом, смысло-
вой сущностью фразы, то в них явно и с напором, просле-
живается иудейское представление о Божестве.
Однако, как известно из Ветхого Завета, того Бога которо-
го проповедует иудаизм, назвать Богом Любви весьма затру-
днительно или вообще невозможно. То, что вытворял Яхве
с древним человечеством и Его избранным народом (изра-
иля), представить в отношении к Иисусу Христу положи-
тельно невозможно.
Ни Христос изгнал людей из Рая, а затем проклял землю,
Ни Он утопил всех людей и живое в мире, ни Христос
вмешивался во все войны и кровопролития истории евреев,
ни Он допустил избиение младенцев в Вифлееме и многое
что ещё.
Поэтому считать ветхозаветного Бога, который вдруг изме-
нившись проявил пацифизм к людям и вошёл в новую
религию уже как созидатель мира и любви, при всём жела-
нии не получится.
Создатели христианства сделали кошмарную, жуткую ошиб-
ку в том, что преемственно соединили историю Ветхого и
начало эры Нового Завета. Но к этой преемственности и
соединению Сам Христос не имеет никакого отношения.
Если это отрицать на основе евангельского примера, где
Он говорит:
«Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков:
не нарушить пришёл Я, но исполнить». (Матф. 5-17).
Да, Христос пришёл не нарушить закон, но это исходит не
из Его, якобы «подобострастного» отношения к Ветхозавет-
ному Писанию, а из того, что Закон Божий выше любого
писания, но ниже Самого Бога.
Исторический Иисус, или как Его называл протоиерей
Александр Мень, «Сын человеческий», прежде всего, был
иудеем по этнической принадлежности. В религиозной жиз-
ни Он был непримиримым вольнодумцем и даже протестан-
том, по отношению не только к падшему фарисейству, но
во многом к глубинным понятиям иудаизма.
Поэтому находясь выше закона, Христос никогда не пошёл
бы на сопричастность двух религиозных доктрин, имеющих
столь противоположное отношение к пониманию любви и
блага. Из всего следует, что представление евреев о Боге,
совершенно несовместимо с тем, Кто есть Иисус.
Бог Ветхого Завета другой Бог и Спаситель не имеет к нему
ни доктринально - идейного ни сердечно - духовного отноше-
ния. Надо сказать, что несопоставимость канонической или
доктринальной установки единого Бога в иудаизме и канона
Святой Троицы в христианстве, это отдельная и большая
тема требующая своего осмысления и изучения.
Остаётся признать, что апостол Павел до конца не осознавал
несовместимость иудейского Бога и Христа или сознательно
не мог пересилить своего иудо-фарисейского мышления.
Как видно не столь глубоко размышлял апостол, когда сло-
ва отмщения, имеющие в своей сути гордыню, трансформи-
ровал в учение христианства. Да, он не говорит, что они
были произнесены Христом, но поставляя их рядом с именем
Божиим, притягивает к ним имя Христа. Результатом чего,
в христианстве, становится утверждённой концепция, Божест-
венного воздаяния и отмщения.
Но кроме противоречий и несоответствия своей основной
доктрине о Божественной Любви, новая религия ничего не
получила. Это исходит из того, что возмездие – с принципи-
альной позиции логического мышления, являет собой отмще-
ние, что невозможно сопоставить с абсолютной Любовью
Бога. И тем более Его удовлетворение подобным актом.
Отсюда, приписывание Божественной Воле желание воздая-
ния и отмщения, ограничивает бесконечность Творца, наде-
ляя Его человеческой психикой, которая нередко движима
грехом гордости, чем отмщение и является. Отрицание этого
может пониматься, как пониженное, упрощённое представле-
ние о Боге или вовсе, как хула на Него.
Если к проблематике вопроса подойти с более скрупулёзной
логикой суждения, тогда можно составить примерно следую-
щий список определений:
ти, может быть построена совершенно в другом ключе её
концовки. И тогда четвёртый пункт показанных определе-
ний, в религии Благовеста и Любви, должен звучать и вос-
приниматься примерно так:
(4) (Следствием) греха является жертвенность абсолютной
Любви Бога к прощению грешника, независимо от тяжести
греха и нераскаянности.
Как бы это не резало слух религиозного ортодокса, но не
наще человеческое дело, определять тяжесть или непрощён-
ность греха.
Возможность в состоянии свободы совершить грех – это то
условие и тот принцип существования мира, который Бог
встроил в замкнутый круг его драматургии.
Совершающийся грех в мире, это не случайность, он имеет
сакральную основу своего начала. И задуманный круг мировой
истории начавшийся с Божественного восторга и Любви, люди
пройдут испытав все муки страданий, чтобы вновь вернуться к
этому восторгу, пусть даже в ином бытии.
Разве возможно при этом восторге Бога, чтобы Его созна-
ние, допускало существование (ада) со страдающими в нём
душами грешников. И разве может при таком условии
исполнится и торжествовать всеобщая гармония Любви.
______________________________
Далее будет уместным разобраться ещё с одним примером
современной богословской мысли, исходящей от митрополи-
та Иллариона (Алфеева). Конечно же, свои рассуждения, для
авторитетности, он подкрепляет словами Св. отцов, но от
этого они не перестают быть «махровой» софистикой и демаго-
гией.
Читая одну из глав первого тома его книги:
(Православие), с названием «Посмертное воздаяние» – первое,
о чем задумываешься, это о неуёмной лживости и глупости
ортодоксально-фанатического мышления, которая переходит
все разумные пределы. Для убедительности и наглядности
приведу несколько текстов из его «исключительно мудрого»
богословия.
И так, опираясь на слова Исаака Сирина, он пишет:
«Мучимые в геенне поражаются бичом любви! И как горь-
ко и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что по-
грешили они против любви, терпят мучение большее всяко-
го приводящего в страх мучения; печаль, поражающая
сердце за грех против любви, страшнее всякого возможного
наказания. Неуместна никому такая мысль, будто грешники
в геенне лишаются любви Божией. Любовь даётся всем вообще.
Но любовь силой своей действует двояко: она му-
чает грешников и веселит собою исполнивших долг свой».
Текст второй:
«Иисаак Сирин говорит о том, что грешники в геенне не
лишены Любви Божией. Напротив любовь даруется всем
одинаково – и праведникам в Царствии Небесном, и грешни-
кам в геенне огненной».
Текст третий: Полностью от автора.
«По согласному мнению восточных отцов церкви, Бог не яв-
ляется создателем (ада), так же как Он не является создате-
лем зла. Существование (ада) противно воле всеблагого
Бога. Ад существует не потому, что его хочет Бог, а потому,
что воля тех тварных существ, которые воспротивились во-
ле Божией, делает существование (ада) для них неизбежным».
Не бог создал (ад) для диавола и демонов, но они создали
его сами для себя.
Текст четвёртый:
От Иринея Лионского, также с полным согласием автора.
«Разлучение с Богом есть смерть, и удаление от света есть
тьма, и отчуждение от Бога есть лишение всех благ какие
есть у Него. Но блага Божии вечны и без конца, поэтому
и лишение их вечно и без конца».
Текст пятый:
«Возможность (ада), по мысли протоиерея Георгия Флоров-
ского, заключена в изначальном парадоксе творения: «В акте
творения Бог создает нечто иное, чем Он Сам, нечто «про-
тивное» Себе».
На этом можно закончить демонстрацию цитат и попробо-
вать в них разобраться. Вначале всю эту галиматью отре-
цензирую обобщённо и краткими определениями.
Первое.
В тональности раскрытия темы присутствует явное кощун-
ство в сравнениях и сопоставлении основных культурных и
философских понятий, таких как любовь и жестокость.
Второе.
В работе прослеживается корыстная, в пользу ортодоксаль-
ной позиции, спекуляция терминологией и оборотами речи
при составлении предложений текста.
Третье.
Присутствует умышленная пропаганда, выгодной для церкви
концепции. В сознании людей нагнетается кризисно - психи-
ческая атмосфера безысходности, в возможности иного вари-
анта разрешения, ответственности человека перед Богом.
Четвёртое.
Вся энергия автора направлена не на поиск истины и разви-
тия богословской мысли, а на поддержку старого консерва-
тивного мышления. Объяснить это можно только стремлени-
ем остаться у власти, сознания и душ человеческих. А для
этого, как и в стародавние времена, можно выдумывать лю-
бое мракобесие и забыть о нравственно-этических нормах.
Теперь более конкретно и подробно.
Автор проводит два следующих постулата от Исаака Сирина:
Первый: «Но любовь силой своей действует двояко: она
мучает грешников и веселит собою исполнивших долг свой».
И второй: «…грешники в геенне не лишены Любви Божией.
Напротив, любовь даруется одинаково – и праведникам в
Царствии Небесном и грешникам в геенне огненной».
В сторону такого высказывания, любой искренне верующий
человек, с разумным восприятием религиозных понятий,
вполне протестно имеет право заявить, что видит в нём
крайне богохульное и нравственно преступное внедрение
лживого определения разрывающего Сущность Божествен-
ной Любви на благодатную и мучающую, терзающую.
Главное в подаче подобной мысли, это не утверждение
абсолютности Любви Бога, но прежде всего оголтелое жела-
ние сделать человека преступником перед Ним. Как видно,
соглашаясь с Исааком, митрополит забыл гимн любви апос-
тола Павла в послании Коринфянам и легенду Максима
Горького «Сердце матери».
Интересно было бы задать простой человеческий вопрос, ни
только Иллариону, но и тем Св. отцам слова, которых он
приводит в подтверждение своих рассуждений.
Господа, смогли бы Вы бесконечно мучить своих детей в
вечности, не подпуская их к себе, за некие проступки про-
тив вас по причине нераскаянности? И при этом считать,
что дети получают от вас родительскую любовь в полной
мере?
Думается такой вопрос, приостановил бы полёт подобной
богословской мысли. И надеюсь, ответ был бы отрицатель-
ный. Тогда по какому праву, Илларион считает, что на такое
способна Любовь Бога? Не является ли это утверждение,
по меньшей мере, цинизмом или сумасшествием?
Теперь разберёмся с представлением автора, стоящим в сог-
ласии с утверждением Иринея Лионского о бесконечности
Бога, которое он проводит в отношении к бесконечности
даруемых благ. Он пишет: «Но блага Божии вечны и без
конца, поэтому и лишение их вечно и без конца…».
Здесь нужно сказать следующее.
Бесконечность Божества ни как не может быть связана с
раздачей блага. Бог не раздаёт благо, адресно, каждому че-
ловеку, при этом, какое надо в нужном количестве и не-
прерывно. В общем-то, можно также бесконечно называть
и то, что Бог не делает в мире, и не делает по отношению
к людям.
Нет ни малейшего логического основания, привязывать аб-
солютные категории Бога такие, как бесконечность, вечность
и истинно Сущее, к любой конечной категории тварного; в
том числе и человека с его желаниями, нуждами и психикой.
Абсолютная категория бесконечного несоизмерима, несовмес-
тима и несопоставима с категорией конечного.
Например, логика делает невозможным, войти в вечность
так, как возникает вопрос, временнОго разрыва вечности и
не вечности. То есть какого-то отдельного самостоятельного
времени, где субъект проявляет своё бытие до вечности.
Однако такого представления нет ни в науке, ни в религии.
Именно психическая потребность людей очеловечивает Твор-
ца и этим ограничивает Его абсолютные категории. Утвер-
ждение в Нём человеческого сознания и понятий, имеющих
в себе конечную потребность удовлетворения, несопоставимо
с бесконечностью.
Бог не будет удовлетворён от какого-либо благого акта в
контакте с человеком потому, что Он до этого акта, во
всём и вечно был удовлетворён. Это вполне объясняет
едино - проявленную полноту Божественного блага в Акте
творения, а не бесконечную его раздачу в процессе време-
ни. Это, прежде всего, касается импульса и динамики кос-
мологических процессов Вселенной, а проблемы человечес-
ких нужд и желаний провидением Творца, встроены в этот
импульс изначально.
Как невозможно налить бочку без дна, также невозможно
ни в чём, удовлетворить самодостаточную бесконечность
Бога. Ни в любви, ни в желании воздаяния или отмщения.
Творец или бесконечно безразличен к проблемам людей
или бесконечно не удовлетворён, существованием этих
проблем, если бы ими занимался. В определённой степени
это пока- зывает невозможность существования (ада).
Чтобы к приведённой аргументации не возникло упрёка, не-
обходимо отдельно, сказать о Боговоплощении.
Дело в том, что Акт Воплощения Бога, не являет собой
идею разума человека так, как он связан с Божественным
Сущим. Это программная довременная идея Творца, в кото-
рой Его Воля сопоставила Себя с человеком. Это единствен-
ное событие в истории мира которое перешло барьер
несопоставимости тварного и Божественного. Разбираться в
тайне этого Акта, ни религиозно, ни философски не этично.
Здесь нужно благоговейно поставить точку.
Пойдём дальше.
Уже в приведённом ранее высказывании Иллариона с опо-
рой на слова Исаака Сирина, он определяет понятие в от-
ношении обязанности и долга любви. Однако такое опре-
деление, не основанное на понятии свободы, не может быть
правильно, поскольку положительно невозможно утверждать,
что любить можно и нужно по обязанности долга.
Любовь рождается в свободе без всякой обязанности и дол-
га кого-либо полюбить. Отца, мать, детей, родную жену,
Родину, (но не в понятии государства), человек любит пото-
му, что в этих отношениях есть нечто необъяснимо сакраль-
ное, некая направленность и устремление к обоюдному бла-
гу, а не обязанности и долгу. В этом и есть любовь к Богу
так, как она не возможна без любви к людям. Иначе такая
любовь будет духовно нищая и пустая.
Следующий аспект богословских комментариев автора напра-
влен исключительно на (адскую) тему. С демонстрацией пол-
ной уверенности Илларион заявляет:
«Не Бог создал (ад) для дьявола и демонов, но они создали
его сами для себя. Ад существует не потому, что его хочет
Бог, а потому, что воля тех тварных существ, которые вос-
противились воле Божией, делает существование (ада) для
них неизбежным».
Хотя применительно к его интеллекту и образованию, такая
уверенность допускается с трудом.
Вообще эта тема и всё, что с ней связано, довольно боль-
шая и давно запутанная история. Мнений много и все раз-
нятся, от конкретики умозрительных картин ужасов, в ран-
ннх представлениях, и до полного отрицания, например у
Сергия Булгакова, в его работе «Свет невечерний». В бого-
словском мышлении поменялась и топография (ада), сейчас
его уже не опускают в недра земли, где «огнь и пламя
геенны», а помещают в сознание, в душу человека, как
мистико-мифологическую реальность. Одним словом религи-
озная мысль изощряется, как может, лишь бы остаться при
своём рычаге давления на умы людей
В данном примере митрополит декларирует существование
(ада), как некое духовное образование созданное демонами
по их собственному желанию: «…но они создали его сами
для себя», (конец цитаты).
Здесь сразу возникает два логических несоответствия.
Во-первых, как без воли и согласия Бога демоны могли это
сделать? И во-вторых, как в духовном мире Божественных
пределов может существовать некая отрицающая, противо-
положная благу и любви, область зла? Или нужно признать,
что падшие демоны, как утверждает автор, сами створили
некое иное бытие помимо того, что сотворил Бог. Но тако-
го не выдерживает и религиозная фантазия.
Однако есть основная определяющая версия существования
(ада) проводимая в учении Св. отцов. Где утверждается его
определение победой Архангела Михаила над сатаной и
падшими демонами, в акте сброса их в некий «низ» уда-
лённый от Бога, что и являет собой (ад). Правда, трудно
представить, как можно удалиться от Божественной беско-
нечности. Но как этот сброс мог произойти без Воли Бога?
Получается, что утверждение Св. отцов, напрямую связывает
желание Бога и Его действие, определяя место пребывания
сатаны в (аду).
Отсюда утверждение Иллариона, о том, что (ад) существует
без волевого участия Бога, несостоятельно. И если митропо-
лит хотел оправдать Божественную Любовь, то сделать это
он смог бы только одним способом, – доказав невозмож-
ность отмщения в сущности Божественной любви, а значит
и существования (ада).
И ещё, по высказыванию автора, ему в упрёк, необходимо
заметить, что он подменяет значение слов при построении
предложения, для внедрения в них, иного, нужного ему
понятия. Рассуждая о сопротивлении воле Бога, которое
заслуживает неизбежного пребывания в (аду), он применяет
словосочетание «неизбежного для них существования (ада)».
Эта манипуляция и есть способ протащить свою казуистику
в угоду церковной концепции.
В подведение черты к вопросу можно сказать, что любой
пример по этой теме, никогда не будет иметь логики
построения в свою защиту. Уже потому, что концепция (ада)
не сопоставима с доктриной Любви.
И так, последнее, чем блеснуло современное богословие.
Илларион, в соответствии с развитием своего суждения при-
водит пример очень оригинальной мысли, протоиерея экуме-
ниста Георгия Флоровского, который утверждает следующее:
«Возможность (ада) заключена в изначальном парадоксе
творения. В акте творения Бог создаёт нечто иное, чем Он
Сам, нечто «противное» Себе».
Язык не поворачивается отвечать на эту глупость, но прихо-
дится.
Если считать, что возможность (ада) исходит из бытия сотво-
рённого Богом потому, что оно это другое по отношению
к Нему, тогда можно сказать, что вся красота и гармония мира,
и всё что в нём есть, не только «противное» Ему,
как утверждает Флоровский, но и является самим преддвери-
ем (ада).
По сути утверждения, к этому преддверию, то есть к тому,
что «противно» Богу, и что объясняется словесным оборо-
том: (в изначальном парадоксе творения), – относятся не
только ромашки на фоне голубого неба или сияющие звёз-
ды, но и Сам Богочеловек Христос и Дева Мария. Сюда
можно добавить весь сонм христианских святых и многое
другое. Откровенно говоря, от этого немного коробит.
Можно было бы согласиться с тем, что всё это входит в
драматургию истории человечества. Однако совершенно не-
обязательно, что эта история должна быть привязана к су-
ществованию какого-то (ада), который никак не вписывается
в философию Абсолютной Любви.
Уже упоминалось, что в прошлые времена, церковь и хрис-
тианские богословы определяли топографию (ада) в недрах
земли, или предпочитали такой вопрос замалчивать, но сей-
час они определяют его в недрах сознания человека. Прог-
ресс, что называется, на лицо. В этом нет глупости и даже
напротив есть глубокий смысл, правда не доказывающий
объективность существования (ада), но ставящий вопрос о
его мистико-мифической реальности в психике человека.
С другой стороны удивляет живучая беспринципность и
скользкая настойчивость, характера церковного мышления, в
умении приспособиться к уровню научных знаний и общему
образовательному уровню современного человека. Такое от-
ношение к выдвигаемой ими же концепции нравственно
принципиальной не назовёшь.
К новому подходу в понятии падшего сознания, как сущест-
вовании в состоянии условного (ада), можно добавить, что
и здесь не всё однозначно. Очень не мало людей, нравствен-
но падших, до крайнего состояния, прекрасно себя чувству-
ют и живут в душевном равновесии. И наоборот, есть люди
с высоко нравственным сознанием и даже с духовной
ориентацией, но всегда с трепещущей и неспокойной душой.
И причин к этому в жизни очень много.
_______________________________
В заключении по теме, можно сказать.
Никакого воздаяния, возмездия или отмщения за грехи, Бог
не делает. Это вытекает из христианской доктрины Бога
Любви и подтверждается логической проверкой религиоз-
ных установок, связанных с этой концепцией, даже в систе-
ме теизма.
Мы не можем знать, как проявляет Себя Творец Создатель
в отношении человеческой души после её перехода в Его
пределы. По меньшей мере, сейчас, в нашем мире, этого
знать невозможно ни грешным, ни святым так, как осу-
ществление этих проявлений относится к иной категории
бытия, которая непроницаема для нас по статусу своей
сущности.
Логика абсолютной Любви не умещает отмщения, но логи-
ка абсолютной справедливости не освобождает от него.
Парадокс этой антиномии основан сугубо на мышлении и
психике человека. Но по отношению к Творцу, ни каких
антиномий быть не может. Отсюда абсолютность справедли-
вости, сливается в Нём, с абсолютностью всепрощения и
жертвенности.
Любые самые страшные преступления или тяжкие грехи,
страшны и тяжелы здесь, в этом мире, по отношению к
людям, а на бесконечность Бога никакого влияния они ока-
зать не могут. Вся остальная религиозная конкретика лишь
уродует сакральный смысл веры.
или жертвенность Любви
______________________________________________________
«Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу
Божию.Ибо написано: Мне отмщение, и Аз воздам, гово-
рит Господь». (Рим. 12:19)
У любого думающего человека и вникающего в смысл
каждого слова Священного Писания, вполне может, возник-
нуть вопрос, а мог ли Христос сказать такие слова? Или
апостол вписал их от себя? Это и является причиной напи-
сания статьи. Её смысловое содержание несёт в себе допол-
нение к работе по теме «Критика религиозной доктрины
Суда». Безусловно, это вытекает из взаимосвязанных поня-
тий преступления и суда, наказания и воздаяния, возмездия
и кары.
Здесь эта тема будет раскрываться, с целью показать несос-
тоятельность и логическую несогласованность в религиозной
подаче взаимосвязи, любви и воздаяния.
Основная доктрина христианства, утверждающая абсолютное
Благо и Божественную Любовь, и дикларированная во всех
катехизисах, определяется следующим образом:
«Пресвятую Троицу можно назвать самым совершенным
единством в любви, или союзом любви, потому что совер-
шщенны Любящие и совершенна Их Любовь».
Православный катехизис – епископ Александр (Семёнов –
Тян-Шанский).
Эти слова максимально раскрывают понятие Любви Троицы.
Не обязательно обладать глубиной богословских знаний,
чтобы читая определение видеть, как оно категорически
несопоставимо с понятием отмщения и кары. Оно отвергает
любое противопоставление и несоответствие стоящее на гра-
ни добра и зла, любви и ненависти. Оно, безусловно, вызы-
вает желание разорвать лживое обвинение, в котором
Любовь Божию связывают с отмщением и возмездием.
Приведу несколько примеров расшифровки вопроса, как из
опыта прошлого времени, так и на его религиозное понима-
ние сегодня.
Вот, что по этому поводу, ещё до 1917 года, пишет русский
юрист криминолог и государственный деятель Таганцев Н. С.
в своём сочинении «Теория Божественного возмездия»:
«Тип абсолютной теории представляет теория, искупления
вины перед Богом, в её простейшей форме относящейся к
числу наиболее древнейших. Сущность её сводится к следу-
ющим положениям:
Преступление есть оскорбление божества; оно возбуждает
гнев его не только против преступника, но и против всего
народа, среди которого он живёт; для умилостивления
божества и смягчения его гнева необходима кара преступ-
ника; эта кара должна состоять в пролитии крови, мучениях
и телесных страданиях; кровь мучения и истязания очища-
ют, омывают, искупляют вину и умилостивляют божество».
Сразу можно дать комментарий.
У языческих народов, духовное восприятие, не наделяло
божество категорией совершенной любви. Поэтому к ним
нельзя поставить упрёк логического несоответствия в осу-
ществлении жертвенных ритуалов и различных наказаний
обрядности. Которые, конечно же, воспринимались, как воз-
даяние божеству и как возмездие от божества.
Далее, Николай Таганцев пишет:
«Христианство, оказавшее исключительное по своей силе и
значимости влияние на формирование национального созна-
ния русского человека, и на особенности русской менталь-
ности, обозначается основной причиной концепции наказа-
ния. В религиозном сознании концепт (наказание) находится
на втором плане: главная роль принадлежит здесь концепту
(возмездие), как справедливому воздаянию за грехи.
В рамках национальных понятий наказание и возмездие
оказываются связанными с ключевыми основами как вера,
Бог, грех, справедливость, кара, тот свет, а их уникальным
определяющим признаком является, неизбежность, неотврати-
мость».
Пойдём дальше. Что можно услышать по этой теме от
современного священства?
На портале (Православие.ру) выставлена статья иерея Вале-
рия Духанина, «Воздаяние, зеркало и посмертная жизнь».
Приведу цитаты из его рассуждений.
Он пишет:
«Если подойдя к зеркалу, ты вдруг увидел бы вместо свое-
го лица облик зверя, как бы ты ужаснулся! Хищный как
волк, хитрый как лиса, ядовитый словно змея, теряет в се-
бе человеческое. И как же вступит в Рай волчье, лисье,
змеиное? Как ощутит оно себя в Божием Царстве любви,
смирения, правды?»
Цитата вторая:
«И вот какая удивительная истина. Любой грех, в который
мы впали, заведомо таит в себе муку. Ненавидящий мучает-
ся от своей ненависти, ревнивый терзается ревностью, за-
вистливый съёживается от зависти. Всякий грех изъедает
душу как червь, жжёт как огонь, раздирает сердце, словно
когтями железными».
Цитата третья:
«То есть человек наказывается не за грех, а наказывается
самим грехом»
Цитата четвёртая:
«Говоря о воздаянии, мы почему-то сразу подразумеваем
наказание. Но это не так». Конец цитаты.
В чём может здесь, состоять критика? Статья показывает
сугубо профессиональную проповедь иерея, где эмоциональ-
но и в метафорах, он пытается доказать, что воздаяние за
грехи не связано ни с Божием гневом, ни со Страшным
Судом, ни с мытарствами, ни с муками в (аду), а в глав-
ном с муками от воздействия самого греха. Он даже не
упоминает всех этих кошмаров в своих рассуждениях.
Однако почему муки от греха иерей не считает наказанием,
от Бога, а понимает как самонаказание, не являющееся
воздаянием, требует разъяснения. Если определить, что на-
казанием может являться лишь волевой акт в сторону
ну субъекта только и исключительно извне, и поэтому
самоистязание человека, своим грехом, наказанием не явля-
ется, определяясь как само волевое страдание; тогда автор
проповеди прав. Но по этой причине невозможно отрицать,
проповедуемое в христианстве воздаяние от Бога, напол-
ненное муками (ада), как отмщение и наказание за уже со-
деланный и нераскаянный грех. И конечно оно не является
муками самоистязания, которые испытывает человек нахо-
дясь во грехе.
И опять возникает прежний вопрос, а зачем вообще к
этому человеческому самоистязанию, христианство добав-
ляет доктринальную концепцию о Страшном Суде и Божи-
ем отмщении.
Далее вполне можно сказать, что смысловой стержень про-
поведи иерея Валерия Духанина, нивелирует учение хрис-
тианства о посмертной участи нераскаянного грешника.
Его проповедь, по факту, приводит воздаяние и отмщение,
к исключению сказанного Богом: «Мне отмщение, и Аз
воздам…», определяя лишь некие страдательные пережива-
ния людей, в своих грехах, ещё при их жизни. Так, что
проповеднику вполне можно ответить:
– Нет, батюшка, Вы ошибаетесь. Возмездие – это прежде
всего наказание и отмщение.
Эту концепцию утверждает и профессор юрист Николай Та-
ганцев, только определяет ей второе место после наказания.
К этому добавить можно следующее:
Если человек наказывает себя сам, своим грехом, а по
принципу «бей лежачего», христианство прибавляет ещё
гнев Божий и муки ада. Тогда о какой любви, здесь мож-
но говорить.
И так, разбираемся дальше.
« Ибо написано: Мне отмщение и Аз воздам, говорит
Господь».
Это выражение в переводе с церковно-славянского на сов-
ременный русский язык, звучит следующим образом:
«На Мне лежит отмщение и оно придёт от Меня», то есть,
если выразиться более простым языком: « Не мстите сами,
это сделаю Я ».
Эти слова принадлежат апостолу Павлу, которые он помес-
тил в послание к Римлянам. Почему они возникли в его
сознании и где, как он говорит (написано), остаётся неведо-
мо. В самих Евангелиях этих слов нет. Существует лишь
вероятная ссылка на Второзаконие в Ветхом Завете (Втор.
-32:29)
Но даже если это так, то приписывать или подразумевать,
что они были сказаны Богом Любви Христом, категоричес-
ки невозможно так, как любовь Бога может только жертво-
вать, а не мстить. Отсюда и возникает вопрос, действитель-
но ли Христос произносил такие слова?
Если принципиально подойти к понятию логики воздаяния,
в её евангельском присутствии и задаться вопросом почему
она в нём есть, тогда скорее всего, ответом будет то насле-
дие которое Новый Завет получил от Иудаизма. Ведь не
Христос создал христианство, Он стал его импульсом, серд-
цевной, а всю «глыбу» учения создали Его ученики апосто-
лы, соратники и последователи, которые, конечно же в сво-
ём большинстве были иудеи.
Никто не будет возражать, что при жизни Христос не напи-
сал ни одного религиозного текста. И если в иудаизме к
тому времени, уже многие века, существовали Тора, Танах
и Талмуд, которые считались Священным Писанием и
Откровением от Бога, то в зарождающейся новой религии
ещё ничего не было, кроме Самого Христа.
Мог ли Христос, проповедуя Своё учение устно, предпола-
гать, а возможно и явно знать, что в последствии времени,
Его слова могут быть неправильно поняты или искажены, а
хуже того, люди будут добавлять, что-либо от себя? Отве-
тить на такой вопрос конкретно и категорично утвердитель-
но, невозможно, но вполне реально делать логический ана-
лиз и соответствующие выводы о вероятности подобного
вмешательства в слова Бога.
Что же касается понятий воздаяния и отмщения, которые
являются в словах приведённых апостолом Павлом, смысло-
вой сущностью фразы, то в них явно и с напором, просле-
живается иудейское представление о Божестве.
Однако, как известно из Ветхого Завета, того Бога которо-
го проповедует иудаизм, назвать Богом Любви весьма затру-
днительно или вообще невозможно. То, что вытворял Яхве
с древним человечеством и Его избранным народом (изра-
иля), представить в отношении к Иисусу Христу положи-
тельно невозможно.
Ни Христос изгнал людей из Рая, а затем проклял землю,
Ни Он утопил всех людей и живое в мире, ни Христос
вмешивался во все войны и кровопролития истории евреев,
ни Он допустил избиение младенцев в Вифлееме и многое
что ещё.
Поэтому считать ветхозаветного Бога, который вдруг изме-
нившись проявил пацифизм к людям и вошёл в новую
религию уже как созидатель мира и любви, при всём жела-
нии не получится.
Создатели христианства сделали кошмарную, жуткую ошиб-
ку в том, что преемственно соединили историю Ветхого и
начало эры Нового Завета. Но к этой преемственности и
соединению Сам Христос не имеет никакого отношения.
Если это отрицать на основе евангельского примера, где
Он говорит:
«Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков:
не нарушить пришёл Я, но исполнить». (Матф. 5-17).
Да, Христос пришёл не нарушить закон, но это исходит не
из Его, якобы «подобострастного» отношения к Ветхозавет-
ному Писанию, а из того, что Закон Божий выше любого
писания, но ниже Самого Бога.
Исторический Иисус, или как Его называл протоиерей
Александр Мень, «Сын человеческий», прежде всего, был
иудеем по этнической принадлежности. В религиозной жиз-
ни Он был непримиримым вольнодумцем и даже протестан-
том, по отношению не только к падшему фарисейству, но
во многом к глубинным понятиям иудаизма.
Поэтому находясь выше закона, Христос никогда не пошёл
бы на сопричастность двух религиозных доктрин, имеющих
столь противоположное отношение к пониманию любви и
блага. Из всего следует, что представление евреев о Боге,
совершенно несовместимо с тем, Кто есть Иисус.
Бог Ветхого Завета другой Бог и Спаситель не имеет к нему
ни доктринально - идейного ни сердечно - духовного отноше-
ния. Надо сказать, что несопоставимость канонической или
доктринальной установки единого Бога в иудаизме и канона
Святой Троицы в христианстве, это отдельная и большая
тема требующая своего осмысления и изучения.
Остаётся признать, что апостол Павел до конца не осознавал
несовместимость иудейского Бога и Христа или сознательно
не мог пересилить своего иудо-фарисейского мышления.
Как видно не столь глубоко размышлял апостол, когда сло-
ва отмщения, имеющие в своей сути гордыню, трансформи-
ровал в учение христианства. Да, он не говорит, что они
были произнесены Христом, но поставляя их рядом с именем
Божиим, притягивает к ним имя Христа. Результатом чего,
в христианстве, становится утверждённой концепция, Божест-
венного воздаяния и отмщения.
Но кроме противоречий и несоответствия своей основной
доктрине о Божественной Любви, новая религия ничего не
получила. Это исходит из того, что возмездие – с принципи-
альной позиции логического мышления, являет собой отмще-
ние, что невозможно сопоставить с абсолютной Любовью
Бога. И тем более Его удовлетворение подобным актом.
Отсюда, приписывание Божественной Воле желание воздая-
ния и отмщения, ограничивает бесконечность Творца, наде-
ляя Его человеческой психикой, которая нередко движима
грехом гордости, чем отмщение и является. Отрицание этого
может пониматься, как пониженное, упрощённое представле-
ние о Боге или вовсе, как хула на Него.
Если к проблематике вопроса подойти с более скрупулёзной
логикой суждения, тогда можно составить примерно следую-
щий список определений:
- 1. Свободная воля человека, это (следствие) Первопричи-
- ны, то есть идеи и Воли Бога о нём.
- 2.Отсюда необходимым условием причины греха, являет-
- ся свободная воля. Так, как без свободы нельзя
- ни возлюбить, ни возненавидеть.
- 3.Тогда (следствием), этой свободы является соделаннй
- человеком грех.
- 4. В свою очередь (следствием) греха, в религиозной кон-
- цепции, является воздаяние от Первопричины, то есть
- отмщение Бога человеку за нераскаянный грех.
ти, может быть построена совершенно в другом ключе её
концовки. И тогда четвёртый пункт показанных определе-
ний, в религии Благовеста и Любви, должен звучать и вос-
приниматься примерно так:
(4) (Следствием) греха является жертвенность абсолютной
Любви Бога к прощению грешника, независимо от тяжести
греха и нераскаянности.
Как бы это не резало слух религиозного ортодокса, но не
наще человеческое дело, определять тяжесть или непрощён-
ность греха.
Возможность в состоянии свободы совершить грех – это то
условие и тот принцип существования мира, который Бог
встроил в замкнутый круг его драматургии.
Совершающийся грех в мире, это не случайность, он имеет
сакральную основу своего начала. И задуманный круг мировой
истории начавшийся с Божественного восторга и Любви, люди
пройдут испытав все муки страданий, чтобы вновь вернуться к
этому восторгу, пусть даже в ином бытии.
Разве возможно при этом восторге Бога, чтобы Его созна-
ние, допускало существование (ада) со страдающими в нём
душами грешников. И разве может при таком условии
исполнится и торжествовать всеобщая гармония Любви.
______________________________
Далее будет уместным разобраться ещё с одним примером
современной богословской мысли, исходящей от митрополи-
та Иллариона (Алфеева). Конечно же, свои рассуждения, для
авторитетности, он подкрепляет словами Св. отцов, но от
этого они не перестают быть «махровой» софистикой и демаго-
гией.
Читая одну из глав первого тома его книги:
(Православие), с названием «Посмертное воздаяние» – первое,
о чем задумываешься, это о неуёмной лживости и глупости
ортодоксально-фанатического мышления, которая переходит
все разумные пределы. Для убедительности и наглядности
приведу несколько текстов из его «исключительно мудрого»
богословия.
И так, опираясь на слова Исаака Сирина, он пишет:
«Мучимые в геенне поражаются бичом любви! И как горь-
ко и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что по-
грешили они против любви, терпят мучение большее всяко-
го приводящего в страх мучения; печаль, поражающая
сердце за грех против любви, страшнее всякого возможного
наказания. Неуместна никому такая мысль, будто грешники
в геенне лишаются любви Божией. Любовь даётся всем вообще.
Но любовь силой своей действует двояко: она му-
чает грешников и веселит собою исполнивших долг свой».
Текст второй:
«Иисаак Сирин говорит о том, что грешники в геенне не
лишены Любви Божией. Напротив любовь даруется всем
одинаково – и праведникам в Царствии Небесном, и грешни-
кам в геенне огненной».
Текст третий: Полностью от автора.
«По согласному мнению восточных отцов церкви, Бог не яв-
ляется создателем (ада), так же как Он не является создате-
лем зла. Существование (ада) противно воле всеблагого
Бога. Ад существует не потому, что его хочет Бог, а потому,
что воля тех тварных существ, которые воспротивились во-
ле Божией, делает существование (ада) для них неизбежным».
Не бог создал (ад) для диавола и демонов, но они создали
его сами для себя.
Текст четвёртый:
От Иринея Лионского, также с полным согласием автора.
«Разлучение с Богом есть смерть, и удаление от света есть
тьма, и отчуждение от Бога есть лишение всех благ какие
есть у Него. Но блага Божии вечны и без конца, поэтому
и лишение их вечно и без конца».
Текст пятый:
«Возможность (ада), по мысли протоиерея Георгия Флоров-
ского, заключена в изначальном парадоксе творения: «В акте
творения Бог создает нечто иное, чем Он Сам, нечто «про-
тивное» Себе».
На этом можно закончить демонстрацию цитат и попробо-
вать в них разобраться. Вначале всю эту галиматью отре-
цензирую обобщённо и краткими определениями.
Первое.
В тональности раскрытия темы присутствует явное кощун-
ство в сравнениях и сопоставлении основных культурных и
философских понятий, таких как любовь и жестокость.
Второе.
В работе прослеживается корыстная, в пользу ортодоксаль-
ной позиции, спекуляция терминологией и оборотами речи
при составлении предложений текста.
Третье.
Присутствует умышленная пропаганда, выгодной для церкви
концепции. В сознании людей нагнетается кризисно - психи-
ческая атмосфера безысходности, в возможности иного вари-
анта разрешения, ответственности человека перед Богом.
Четвёртое.
Вся энергия автора направлена не на поиск истины и разви-
тия богословской мысли, а на поддержку старого консерва-
тивного мышления. Объяснить это можно только стремлени-
ем остаться у власти, сознания и душ человеческих. А для
этого, как и в стародавние времена, можно выдумывать лю-
бое мракобесие и забыть о нравственно-этических нормах.
Теперь более конкретно и подробно.
Автор проводит два следующих постулата от Исаака Сирина:
Первый: «Но любовь силой своей действует двояко: она
мучает грешников и веселит собою исполнивших долг свой».
И второй: «…грешники в геенне не лишены Любви Божией.
Напротив, любовь даруется одинаково – и праведникам в
Царствии Небесном и грешникам в геенне огненной».
В сторону такого высказывания, любой искренне верующий
человек, с разумным восприятием религиозных понятий,
вполне протестно имеет право заявить, что видит в нём
крайне богохульное и нравственно преступное внедрение
лживого определения разрывающего Сущность Божествен-
ной Любви на благодатную и мучающую, терзающую.
Главное в подаче подобной мысли, это не утверждение
абсолютности Любви Бога, но прежде всего оголтелое жела-
ние сделать человека преступником перед Ним. Как видно,
соглашаясь с Исааком, митрополит забыл гимн любви апос-
тола Павла в послании Коринфянам и легенду Максима
Горького «Сердце матери».
Интересно было бы задать простой человеческий вопрос, ни
только Иллариону, но и тем Св. отцам слова, которых он
приводит в подтверждение своих рассуждений.
Господа, смогли бы Вы бесконечно мучить своих детей в
вечности, не подпуская их к себе, за некие проступки про-
тив вас по причине нераскаянности? И при этом считать,
что дети получают от вас родительскую любовь в полной
мере?
Думается такой вопрос, приостановил бы полёт подобной
богословской мысли. И надеюсь, ответ был бы отрицатель-
ный. Тогда по какому праву, Илларион считает, что на такое
способна Любовь Бога? Не является ли это утверждение,
по меньшей мере, цинизмом или сумасшествием?
Теперь разберёмся с представлением автора, стоящим в сог-
ласии с утверждением Иринея Лионского о бесконечности
Бога, которое он проводит в отношении к бесконечности
даруемых благ. Он пишет: «Но блага Божии вечны и без
конца, поэтому и лишение их вечно и без конца…».
Здесь нужно сказать следующее.
Бесконечность Божества ни как не может быть связана с
раздачей блага. Бог не раздаёт благо, адресно, каждому че-
ловеку, при этом, какое надо в нужном количестве и не-
прерывно. В общем-то, можно также бесконечно называть
и то, что Бог не делает в мире, и не делает по отношению
к людям.
Нет ни малейшего логического основания, привязывать аб-
солютные категории Бога такие, как бесконечность, вечность
и истинно Сущее, к любой конечной категории тварного; в
том числе и человека с его желаниями, нуждами и психикой.
Абсолютная категория бесконечного несоизмерима, несовмес-
тима и несопоставима с категорией конечного.
Например, логика делает невозможным, войти в вечность
так, как возникает вопрос, временнОго разрыва вечности и
не вечности. То есть какого-то отдельного самостоятельного
времени, где субъект проявляет своё бытие до вечности.
Однако такого представления нет ни в науке, ни в религии.
Именно психическая потребность людей очеловечивает Твор-
ца и этим ограничивает Его абсолютные категории. Утвер-
ждение в Нём человеческого сознания и понятий, имеющих
в себе конечную потребность удовлетворения, несопоставимо
с бесконечностью.
Бог не будет удовлетворён от какого-либо благого акта в
контакте с человеком потому, что Он до этого акта, во
всём и вечно был удовлетворён. Это вполне объясняет
едино - проявленную полноту Божественного блага в Акте
творения, а не бесконечную его раздачу в процессе време-
ни. Это, прежде всего, касается импульса и динамики кос-
мологических процессов Вселенной, а проблемы человечес-
ких нужд и желаний провидением Творца, встроены в этот
импульс изначально.
Как невозможно налить бочку без дна, также невозможно
ни в чём, удовлетворить самодостаточную бесконечность
Бога. Ни в любви, ни в желании воздаяния или отмщения.
Творец или бесконечно безразличен к проблемам людей
или бесконечно не удовлетворён, существованием этих
проблем, если бы ими занимался. В определённой степени
это пока- зывает невозможность существования (ада).
Чтобы к приведённой аргументации не возникло упрёка, не-
обходимо отдельно, сказать о Боговоплощении.
Дело в том, что Акт Воплощения Бога, не являет собой
идею разума человека так, как он связан с Божественным
Сущим. Это программная довременная идея Творца, в кото-
рой Его Воля сопоставила Себя с человеком. Это единствен-
ное событие в истории мира которое перешло барьер
несопоставимости тварного и Божественного. Разбираться в
тайне этого Акта, ни религиозно, ни философски не этично.
Здесь нужно благоговейно поставить точку.
Пойдём дальше.
Уже в приведённом ранее высказывании Иллариона с опо-
рой на слова Исаака Сирина, он определяет понятие в от-
ношении обязанности и долга любви. Однако такое опре-
деление, не основанное на понятии свободы, не может быть
правильно, поскольку положительно невозможно утверждать,
что любить можно и нужно по обязанности долга.
Любовь рождается в свободе без всякой обязанности и дол-
га кого-либо полюбить. Отца, мать, детей, родную жену,
Родину, (но не в понятии государства), человек любит пото-
му, что в этих отношениях есть нечто необъяснимо сакраль-
ное, некая направленность и устремление к обоюдному бла-
гу, а не обязанности и долгу. В этом и есть любовь к Богу
так, как она не возможна без любви к людям. Иначе такая
любовь будет духовно нищая и пустая.
Следующий аспект богословских комментариев автора напра-
влен исключительно на (адскую) тему. С демонстрацией пол-
ной уверенности Илларион заявляет:
«Не Бог создал (ад) для дьявола и демонов, но они создали
его сами для себя. Ад существует не потому, что его хочет
Бог, а потому, что воля тех тварных существ, которые вос-
противились воле Божией, делает существование (ада) для
них неизбежным».
Хотя применительно к его интеллекту и образованию, такая
уверенность допускается с трудом.
Вообще эта тема и всё, что с ней связано, довольно боль-
шая и давно запутанная история. Мнений много и все раз-
нятся, от конкретики умозрительных картин ужасов, в ран-
ннх представлениях, и до полного отрицания, например у
Сергия Булгакова, в его работе «Свет невечерний». В бого-
словском мышлении поменялась и топография (ада), сейчас
его уже не опускают в недра земли, где «огнь и пламя
геенны», а помещают в сознание, в душу человека, как
мистико-мифологическую реальность. Одним словом религи-
озная мысль изощряется, как может, лишь бы остаться при
своём рычаге давления на умы людей
В данном примере митрополит декларирует существование
(ада), как некое духовное образование созданное демонами
по их собственному желанию: «…но они создали его сами
для себя», (конец цитаты).
Здесь сразу возникает два логических несоответствия.
Во-первых, как без воли и согласия Бога демоны могли это
сделать? И во-вторых, как в духовном мире Божественных
пределов может существовать некая отрицающая, противо-
положная благу и любви, область зла? Или нужно признать,
что падшие демоны, как утверждает автор, сами створили
некое иное бытие помимо того, что сотворил Бог. Но тако-
го не выдерживает и религиозная фантазия.
Однако есть основная определяющая версия существования
(ада) проводимая в учении Св. отцов. Где утверждается его
определение победой Архангела Михаила над сатаной и
падшими демонами, в акте сброса их в некий «низ» уда-
лённый от Бога, что и являет собой (ад). Правда, трудно
представить, как можно удалиться от Божественной беско-
нечности. Но как этот сброс мог произойти без Воли Бога?
Получается, что утверждение Св. отцов, напрямую связывает
желание Бога и Его действие, определяя место пребывания
сатаны в (аду).
Отсюда утверждение Иллариона, о том, что (ад) существует
без волевого участия Бога, несостоятельно. И если митропо-
лит хотел оправдать Божественную Любовь, то сделать это
он смог бы только одним способом, – доказав невозмож-
ность отмщения в сущности Божественной любви, а значит
и существования (ада).
И ещё, по высказыванию автора, ему в упрёк, необходимо
заметить, что он подменяет значение слов при построении
предложения, для внедрения в них, иного, нужного ему
понятия. Рассуждая о сопротивлении воле Бога, которое
заслуживает неизбежного пребывания в (аду), он применяет
словосочетание «неизбежного для них существования (ада)».
Эта манипуляция и есть способ протащить свою казуистику
в угоду церковной концепции.
В подведение черты к вопросу можно сказать, что любой
пример по этой теме, никогда не будет иметь логики
построения в свою защиту. Уже потому, что концепция (ада)
не сопоставима с доктриной Любви.
И так, последнее, чем блеснуло современное богословие.
Илларион, в соответствии с развитием своего суждения при-
водит пример очень оригинальной мысли, протоиерея экуме-
ниста Георгия Флоровского, который утверждает следующее:
«Возможность (ада) заключена в изначальном парадоксе
творения. В акте творения Бог создаёт нечто иное, чем Он
Сам, нечто «противное» Себе».
Язык не поворачивается отвечать на эту глупость, но прихо-
дится.
Если считать, что возможность (ада) исходит из бытия сотво-
рённого Богом потому, что оно это другое по отношению
к Нему, тогда можно сказать, что вся красота и гармония мира,
и всё что в нём есть, не только «противное» Ему,
как утверждает Флоровский, но и является самим преддвери-
ем (ада).
По сути утверждения, к этому преддверию, то есть к тому,
что «противно» Богу, и что объясняется словесным оборо-
том: (в изначальном парадоксе творения), – относятся не
только ромашки на фоне голубого неба или сияющие звёз-
ды, но и Сам Богочеловек Христос и Дева Мария. Сюда
можно добавить весь сонм христианских святых и многое
другое. Откровенно говоря, от этого немного коробит.
Можно было бы согласиться с тем, что всё это входит в
драматургию истории человечества. Однако совершенно не-
обязательно, что эта история должна быть привязана к су-
ществованию какого-то (ада), который никак не вписывается
в философию Абсолютной Любви.
Уже упоминалось, что в прошлые времена, церковь и хрис-
тианские богословы определяли топографию (ада) в недрах
земли, или предпочитали такой вопрос замалчивать, но сей-
час они определяют его в недрах сознания человека. Прог-
ресс, что называется, на лицо. В этом нет глупости и даже
напротив есть глубокий смысл, правда не доказывающий
объективность существования (ада), но ставящий вопрос о
его мистико-мифической реальности в психике человека.
С другой стороны удивляет живучая беспринципность и
скользкая настойчивость, характера церковного мышления, в
умении приспособиться к уровню научных знаний и общему
образовательному уровню современного человека. Такое от-
ношение к выдвигаемой ими же концепции нравственно
принципиальной не назовёшь.
К новому подходу в понятии падшего сознания, как сущест-
вовании в состоянии условного (ада), можно добавить, что
и здесь не всё однозначно. Очень не мало людей, нравствен-
но падших, до крайнего состояния, прекрасно себя чувству-
ют и живут в душевном равновесии. И наоборот, есть люди
с высоко нравственным сознанием и даже с духовной
ориентацией, но всегда с трепещущей и неспокойной душой.
И причин к этому в жизни очень много.
_______________________________
В заключении по теме, можно сказать.
Никакого воздаяния, возмездия или отмщения за грехи, Бог
не делает. Это вытекает из христианской доктрины Бога
Любви и подтверждается логической проверкой религиоз-
ных установок, связанных с этой концепцией, даже в систе-
ме теизма.
Мы не можем знать, как проявляет Себя Творец Создатель
в отношении человеческой души после её перехода в Его
пределы. По меньшей мере, сейчас, в нашем мире, этого
знать невозможно ни грешным, ни святым так, как осу-
ществление этих проявлений относится к иной категории
бытия, которая непроницаема для нас по статусу своей
сущности.
Логика абсолютной Любви не умещает отмщения, но логи-
ка абсолютной справедливости не освобождает от него.
Парадокс этой антиномии основан сугубо на мышлении и
психике человека. Но по отношению к Творцу, ни каких
антиномий быть не может. Отсюда абсолютность справедли-
вости, сливается в Нём, с абсолютностью всепрощения и
жертвенности.
Любые самые страшные преступления или тяжкие грехи,
страшны и тяжелы здесь, в этом мире, по отношению к
людям, а на бесконечность Бога никакого влияния они ока-
зать не могут. Вся остальная религиозная конкретика лишь
уродует сакральный смысл веры.