В наших беседах (дочери с отцом) он отвечал неизменно с желанием,
искренне и откровенно. Меня волновало много вопросов, и я часто, когда
он чувствовал себя хорошо, спрашивала:
— Отец, благодаря чему и кому ты выживал в плену? Ведь это удивительно,
что ты из такого ада вернулся живым!
Отец, немного подумав, медленно, как бы вспоминая что-то, отвечал:
— Тебе, дочь, покажется странным, но я благодарю того самого клеща,
который поставил мне естественную прививку на всю жизнь от всех
заразных напастей. Я выживал в плену даже тогда, когда в бараках
вспыхивала эпидемия холеры. А ведь мне приходилось собирать и холерных,
и убиенных... Стаскивал с нар без всякой защиты, голыми руками. Складировал
в тачку и свозил в ров за территорию лагеря. Каждое утро, на построении,
из моей команды сборщиков, в которую входил и я, в перекличку не откликалось до трети от вчерашних.
Умирали, заразившись, на третьи-четвёртые сутки, а я, вопреки всему, оставался в живых.
Когда наступала зима, — а в Европе она ветреная и сырая, — в концлагере
начинался новый мор: умирали от холода. В первый год пребывания в лагере
со скудным пайком похлёбки и хлеба, умирали от голода, постоянного недоедания.
Люди были похожи на скелетов, обтянутых жёлтой кожей. Два раза в неделю узникам
давали по одной сигарете. Я не курил. Обменивал свою сигарету на желанный
хлебный сухарь. Это было тоже небольшое, но подспорье в борьбе с голодом.
Свернувшись калачиком, я старался поскорее уснуть, а чувство голода утешал
в себе воспоминаниями беззаботного детства. Вспоминал родной дом, сепаратор...
Думаю, что ежедневные утренние сливки, слизанные с воронок сепаратора,
заложили в детском организме жизненно-необходимые витамины и выработали
устойчивый иммунитет от всех болезней, связанных с холодом, голодом времён
пленения и окопного выживания военных лет. Мысленно благодарил матушку
за её доверие, потому что тогда я сам сепарировал молоко каждое утро...
26 августа 2021 года.
Исакова Марьям. Продолжение следует.