Я сижу на кухне, крошки на столе.
Я в них пальцем тыкаю. Мне не по себе.
Там на подоконнике с кактусом горшок.
И в него потыкаю. Мне нехорошо.
У меня на полке,
где песок и чай,
Гипсовый старинный бюстик Ильича.
И в тоске январской , чувствуя конец,
Я к нему взываю: "Вождь наш и отец!
Как же так случилось, что в свои года́Думаю о смерти так, как никогда?!
То ли это возраст, то ли суета,
То ли от того, что в сердце пустота...
Может ты укажешь, куда мне идти?
Я уже согласен провести в пути
Жизненный остаток, чтоб закончить век,
Как правильный, хороший и добрый человек!"
Мне Ильич ответствовал с полки там, где чай:
"Вижу, ты по-легкому хочешь въехать в рай?!
Подскажу дорогу - на хуй-ка иди!
И в жопу себе тыкай! А ко мне на "вы"!!!"