
Серые – красные, красные – серые: всполохи
граней гранита замшелого, всполохи судеб, что городом лепятся, всполохи города
в полной нелепице улиц, проспектов,
садов и каналов; я под дождем - не
закрывши забрало, сквозь перекрёстки,
дворы и мосты, к той, что живёт у двадцатой версты, к той, для которой меня не
хватало, крылья расправив летел и играла скрипка, рисуя на струнах холсты, той,
что живёт у двадцатой версты.
Словно
жених к ненаглядной невесте, словно уверовав в тексты Авесты, вдруг искупавшись
в огне запоздалом - времени мало, как времени мало! - я прилетаю, сметая пласты
к той, что живёт у двадцатой версты.
Что же она? Да она и не знает, кто я
такой, почему прилетаю вечером поздним к
ней в дом у протоки и для чего написал эти строки, помня, как ехал в забитом
вагоне и разглядел вдруг её на перроне: ту, что живёт у двадцатой версты…
Жаль
только, время сжигает мосты.
(ноябрь 2020)