Измена. Рассказы для взрослых.
Измена. Рассказы для взрослых.
«Измена, это как предательство близкого друга, которое оставляет незаживающую рану в душе. Ревность – это боязнь предательства близкого человека».
…Андрей, никогда не любил ремонта в квартире. Всюду пахнет краской, вещи стоят не на своих привычных местах, а посторонние люди, пусть они самые хорошие, мешают думать и просто чувствовать себя дома.
Поэтому, он быстро собрался, сделал пару бутербродов с сыром, заварил мятный чай в термосе, сказал до свиданья Ханне, дочке приятелей, красившей комнату отсутствующего сына и поменяв стельки в туристических ботинках, - у него развилось плоскостопие, поехал в Эппинг - Форрест на метро, по Центральной линии.
Народу в вагонах совсем немного и потому, ехать спокойно и можно о многом вспомнить и подумать. На платформах никто не толпится и чем ближе к Лаутону, тем меньше попутчиков, мешающих смотреть на город и начавшийся за окном лес. Поездки, да ещё в одиночку всегда Андрею нравились, а в переполненном вагоне, всегда на кого то приходится смотреть и думать, что на тебя тоже кто-то смотрит как на вещь.
Когда выехали из подземки на поверхность, он пересел чтобы видеть окрестности из окна вагона. Городки за окном были похожи один на другой обилием деревьев, двухэтажными особнячками и где-то слева, на горизонте, чуть выше ближних улиц торчали ещё голые ветки деревьев, обозначающих границу начинающегося леса.
День светлый и солнечные, зайчики через окна попадали в вагон почти легально, а зелёные пригороды проносились мимо, маня зеленью и возможностью насладиться одиночеством…
Напротив сидели две девушки и оживлённо болтали. Прислушавшись и глянув в их сторону, Андрей подумал, что одна из них напоминает ему бывшую жену: тот же голос и главное та же широкая, открытая улыбка…
Вспомнил первую жену, поморщился и отогнал непрошенные воспоминания – не хотел портить такой праздничный день!
В Лаутоне, пройдя через маленький вокзал, Андрей вышел на площадь перед станцией и поправляя на плечах небольшой рюкзачок, пошёл по улице вверх, в сторону лесистых холмов.
По дороге, на высокой колокольне старинной, в средневековом стиле церкви, увидел циферблат и отметил, что время десять утра, впереди целый день прогулки и удовольствия от свежего воздуха и лесных просторов, пересекаемых множеством дорог и дорожек.
Проходя мимо сложенной из серого камня церкви подумал, что лет двести назад тут был монастырь, потому что церковь большая, а жителей городка даже сегодня, можно было легко пересчитать. Ещё подумал о тревогах и заботах монастырской жизни и на минуту вспомнилась армия…
…Первые дни были самыми трудными. Андрей не был маменькиным сыночком, начал работать а шестнадцать лет и ездить по командировкам с семнадцати, но то что пришлось пережить, пока армейский хомут притёрся к шее, запомнилось на всю жизнь.
В карантине, несколько десятков незнакомых молодых парней возглавили два старшины и после переодевания в армейскую форму, начались строевые занятия и кухня - молодых загоняли только в посудомойку и Андрей тоже попробовал этого удовольствия. В промежутки между кухонными «заплывами», он, как и весь карантин отправляли на выгрузку бревен из большой баржи, причаленной к берегу. Был конец октября и у моря было холодно, хотя во время тяжёлой работы все успевали вспотеть. Однако по сравнению с кухней, даже таскание брёвен казалось новобранцам лёгкой работой.
Но главное унижение – это муштра, к которой Андрей, как самостоятельный и свободный человек привыкал тяжело. Козыряние каждому встречному, постоянные «Есть» и «Так точно», дембельское презрительное хамство, вызывали естественный протест. Однажды, Андрей не выдержал и самому нахальному дембелю, предложившему почистить его сапоги, так заломил руки за спину известным приёмом, что тот от испуга и ярости завизжал срывающимся голосом: - Попадёшь к нам в хозвзвод, я с тебя с живого не слезу! Андрей спокойно слушал угрозы, потому что за минуту до этого, увидел страх в глазах наглого дембеля! После этого случая, молодые из карантина его зауважали и даже старшины - служащие только по второму году, смотрели за ним с удивлением - такого никто из молодых в их времена не мог себе позволить!
После карантина Андрей попал в роту управления и был доволен – рота управления была самым престижным подразделением в полку. А потом пошла, покатилась служба по заведённому порядку и через полгода, армейская жизнь вошла в колею, хотя внутренне раздражение росло и временами выплёскивалось, вспышками неуправляемого гнева.
Однажды, когда в строю, тощий старослужащий стал пинать его по ногам, во время перекура Андрей подошёл к «шутнику» и коротко ударил его в солнечное сплетение. Наглец согнулся долго не мог вздохнуть, а Андрей схватил его за шиворот и проговорил: - Ещё раз начнёшь цепляться, я из тебя бифштекс сделаю! Через некоторое время, этот старослужащий стал приятелем Андрея и даже извинялся за своё легкомыслие…
Так постепенно служба подошла к концу, но когда надо было с вещмешком уходить на дембель, с Андреем случился нервный срыв и он стараясь не рыдать не мог сдержать слёз – так его достала армия. Но он уже привык к армейским порядкам, к жизни в большой казарме и потому, когда на гражданке его охватывала беспричинная тоска, он вспоминал армию даже с сочувствием!
Одно время он даже подумывал уйти в монахи, но смущала дисциплина и совместная жизнь с малознакомыми, иногда малоприятными людьми - ему хватило армии для того чтобы всю жизнь не любить общежития.
…Андрей вообще часто вспоминал Армию и ощущение несвободы, нежелание подчиняться разного рода командирам, сопровождавшее его все время службы, ещё долгие годы эхом отдавалось в его памяти. А монашеская жизнь, наверное, в этом мало чем отличается от армии…
…После демобилизации, Андрей несколько лет наслаждался свободой и возможностью делать, что захочет. Было много друзей, много девушек, но главное - было время посидеть за книгой, или с любимой охотничьей лайкой сходить на несколько дней в тайгу.
За его внешней весёлостью и общительностью скрывалось разочарование рутиной жизни, преследовавшее его всю молодость и поэтому, он часто уходил в леса и жил там один, нисколько этим не тяготясь.
А после дикой лесной жизни, как-то по особому радостно начинал ценить городской комфорт: знакомые улицы становятся необычно широкими, а полы в комнате, первое время после возвращения, удивляли своей ровной поверхностью. К тому же, после недельного вынужденного молчания - разговоры с самим собой не считаются - хочется просто услышать чужой голос и свой в ответ…
…Потом, после нескольких лет вольной жизни, незаметно появилось чувство тоскливого нежелания жить только для себя - наверное именно в этом возрасте наступает очередная фаза жизненного взросления…
Андрей где-то прочитал, что вся жизнь делится на три периода, отличающийся один от другого. В детстве и особенно в молодости, человек живет эстетическими категориями и этот период определяется формальными критериями красоты, руководствуясь часто инстинктивным эгоизмом и желанием жить для себя. Годам к тридцати, человек переживает кризис и начинает жить уже по этическим принципам, а понятие долга становится во главу жизненной философии. Именно в это время люди, особенно мужчины, заводят семью и стараются оборудовать свой дом. Годам к пятидесяти, жизненные страсти постепенно остывают и начинается, хотя конечно не у всех этап религиозный, когда появляется нужда в добрых словах и делах для «ближних», то есть для окружающих!
Кажется у Андрея к двадцати семи годам и начался этот возрастной кризис - ему надоела суета жизни: девушки, как бабочки на огонь летящие в его объятия, механический секс без любви, временами напоминающий спортивные тренировки…
Одним словом захотелось иметь рядом человека, которого он мог бы защитить от трагической стороны жизни ощутив себя нужным и даже необходимым хотя бы для одного человека нуждающегося в этом. И тут появилась Аня и влюбилась в Андрея самозабвенно - говорила, что готова ради него бросить все, даже свою маленькую дочку от первого брака, Настю. Лишь бы он оставался рядом…
…Выйдя на окраину Лаутона, восхищаясь ярко – зеленой травой луговин, Андрей пошёл по тропке вдоль неширокого русла речки и перейдя её по упавшему стволу дерева, стал подниматься по склону вверх.
Кругом стоял настоящий зимний, бесснежный лес и корявые стволы крупных буков с опавшей кремовой листвой у подножья, часто перегораживали дорогу Андрею, идущему по лесу зигзагами, обходя завалы и купы густых кустов. Там, где было почище, листва лежала под деревьями толстым слоем и на поверхности, как горох были рассыпаны буковые орешки.
Вскоре, Андрей вышел на посыпанную песком дорожку, идти стало легче, но и ощущения изменились - дорожки тут ухоженные и поэтому, исчезло ощущения одинокой и опасной свободы, какая бывает в дальних походах по тайге. Ведь люди в обычное время, в основном ходят по дорожкам и тропам, а пройти напрямик, даже по пригородному лесу, не каждый решится.
…Эппинг Форрест – это недалёкое предместье Лондона и любители погулять на природе со своими питомцами - домашними собачками, приезжают сюда на автомобилях. И ходят они исключительно по дорожкам…
Поднявшись на холм, он увидел зелёную поляну с большим развесистым дубом на границе леса и долго стоял под лучами чистого, тёплого солнца радуясь этой растительной мощи и свежести дикой жизни. Наблюдая игру света и тени в лесных чащах, устроился у основания одного из толстых буков, постелил газетку, сел и открыв рюкзак, достал оттуда бутерброды и термос. Перед тем как начать есть, с восторгом вздыхал и выдыхал прохладный осенний воздух, озирался вокруг любуясь на простор поляны, покрытой ярко-зелёной, короткой травкой, словно стриженой как на футбольном поле...
Потом налил себе в крышку от термоса ароматного чай и стал не спеша, с аппетитом есть, осматриваясь и прислушиваясь к окрестностям, согретым тёплыми лучами низкого, зимнего солнца...
После еды, Андрей все убрал в рюкзак и облокотившись на травку полежал расслабившись, ни о чем не думая и любуясь на лес залитый ярким светом.
Через время, он незаметно задремал…
…И в полудрёме, под этим расслабляющим солнечным теплом, пришли воспоминания о далёкой уже прошлой жизни, полной переживаний, страстей и ревности…
Снова вспомнил бывшую жену Аню, её первоначальную влюблённость и готовность всем пожертвовать ради него - она первая призналась ему в любви и Андрей этому не удивился...
На свадьбе одного из друзей Андрея, когда все стали танцевать она отозвала его в пустую комнату и шептала слова любви, стеснительно вытирая невольные слёзы, от переполняющих её чувств. А Андрей в это время тосковал, ему все надоело и уже казалось, что жить как жил раньше не получится! И он решился – зачем искать большую любовь, когда вот она, рядом!
…Свадьбы не было, просто сходили в загс, зарегистрировались и посидели с родителями за скромным столом. А потом Андрей остался жить у тещи - они заняли большую комнату, а мать Ани переехала в маленькую…
Так началась его женатая жизнь!
Андрей, понимая, что денег для семейной жизни недостаточно, ушёл с работы в институте и устроился на лучше оплачиваемую работу - слесарем на городской тепло станции, к тому же неподалеку от их дома.
Потом, заработав немного денег, они купили крохотный домик в пригороде, куда и переехали с дочкой Настей, которая уже называла Андрея папой… Скоро родилась ещё девочка и денег от новой работы тоже не хватало – семья увеличилась до четырёх человек. Пришлось по выходным ходить в лес и собирать лиственничную камедь, на которой за неделю отпуска можно было заработать месячный оклад слесаря…
А потом, странным образом семейная жизнь стала незаметно разлаживаться. Аня все больше тяготилась однообразием и тяжестью жизни в домике без удобств - воду приходилось носить вёдрами на коромыслах из далёкой водоколонки, а бельё стирать вручную. Андрею, такая аскетическая семейная жизнь даже нравилась – лесная жизнь приучила его к скромности в желаниях. Но у жены был другой характер и потом она была женщина – чего он совсем не понимал и не хотел понимать.
А Аня, чем больше уставала от однообразия и бытовой рутины, тем чаще срывалась в истерики, причин которых Андрей не мог понять – посто стали проявляться различия в характере. Он строгий и сдержанный в проявлениях чувств, иногда излишне скептичный - она умная, но увлекающаяся, страстная и вместе нетерпеливая…
Однажды, случился первый большой скандал. Придя с работы усталый Андрей жену и детей не застал, еды не было и он стал с нетерпением ожидать жену… Он уже начинал беситься, когда Аня пришла в сопровождении друзей-соседей - у кого-то из них был день рождения. В гостях, уложив грудную дочку в постель, сунув Насте книжку с картинками Аня с друзьями выпила вина, а потом все стали танцевать. Ей это так понравилось, что она забыла обо всём, поэтому и пришла так поздно…
Когда пьяненькие друзья - провожатые ушли, Андрей устроил скандал! Но Аня решила выставить свою самостоятельность и стала возражать на каждое слово, как ему казалось справедливых упрёков. Заметив, что маленькая дочка икает, Андрей пришёл в ярость и на упорные возражения Ани дал ей пощёчину и ушёл спать на полу, в спальнике…
Утром Аня извинилась, а Андрей простил ей этот случай, однако запомнил и глубоко переживал все произошедшее – это был первый большой разлад между ними…
…Потом, как и должно было быть, Андрей и Аня стали постепенно отдаляться друг от друга и преодолевая трудности жизни врозь, их брак незаметно стала разлаживаться В доме все чаще мелькали подружки, а Андрей, чувствуя растущее отчуждение жены, тоже стал внутренне закрываться.
Познакомившись поближе с одной из подружек и её мужем - хореографом народного театра, Андрей, которому они сразу не понравились, стал их высмеивать в разговорах с Аней, а она сердилась и защищая их, обвиняла мужа в нелюбви к людям.
И все-таки, главной причиной разлада было заметное несходство характеров. У Андрея, решительно порвавшего с прежними привычками, друзей не осталось, а Аня, наоборот старалась развлечь себя новыми знакомствами. Поэтому, разница во взглядах на происходящее в семье, приводила к внезапным ссорам и истерикам Ани, что ещё больше отдаляла Андрея от молодой жены.
Денег на самую простую жизнь по-прежнему не хватало и вскоре, совсем уйдя с опостылевшей работы, он начал уходить за камедью далеко в тайгу, часто на несколько дней. Ему понравилась свободная лесная жизнь, где не было ни начальства, ни подчинённых: захотел проснулся рано и ушёл в тайгу на рассвете, а если устал, то можно было выспаться и ходить недалеко от зимовья.
Однако и этих денег, вырученных Андреем за сданную камедь, тоже не хватало, ещё и из-за нелепых трат Ани на ненужные вещи…
Несколько раз, придя из леса усталым и на взводе, Андрей не заставал Аню дома – она с детьми уходила к той самой, не нравящейся Андрею подружке и ночевала там. Иногда они с подружкой и её мужем пили вино и разговаривали – дома уже давно всё друг другу было сказано-рассказано. И Андрей, уже понимая, что совершил ошибку стал отдаляться от жены и погружаться в меланхолию. После того, как их взаимное охлаждение перешло определённую черту он почувствовал, что Аня отдаляясь, уходит в непонятную для него лёгкую жизнь. Несколько раз, придя после долгого лесного путешествия домой, он ловил на себе её виноватый, случайно брошенный, взгляд. Потом случился внезапный, скрываемый от него аборт и Андрей, уже обуреваемый тайными подозрениями, посчитав дни пришел к мерзкому выводу - возможно, что не он был причиной аборта!
Андрей стыдился таких мыслей навязчиво лезущих в голову, но перемена в отношениях и намеренное отсутствие понимания с её стороны, заставляли снова и снова возвращаться к нелепым подозрениям! Они мучили его и временами, ревность темной волной поднималась из тайных закоулков его сознания…
Все чаще застывая в раздумьях, он спрашивал себя:
«Как это могло случиться?! Ведь ещё недавно, она клялась в любви, глядя на меня как на главную цель и смысл своей жизни! А сегодня, от этого ничего не осталось?! Как так получилось, что я, ещё недавно любимец многих женщин способных на большие жертвы ради меня, вдруг оказался в плену нелепых, унизительных подозрений и обид?! Куда делось спокойствие души, которое воспитал в себе за долгие годы, стараясь не привязываться к реалиям скучной и пошлой жизни!»
Андрей задавал себе такие вопросы в самый неподходящий момент, вспоминая очередной выпад Ани в свою сторону и внезапно забывая обо всём, чувствуя себя обманутыми, наивным и глупым, начинал злиться. Куда делась его доброжелательность, готовность помогать друзьям и даже просто незнакомым людям - он замкнулся, перестал видеться с друзьями и родными и всё свободное время проводил в тайге…
…Солнце зашло за облако, вокруг потемнело и это вывело Андрея из состояния полудрёмы. На какое-то время он отвлекся от тягостных воспоминаний и поднявшись, походил вокруг дуба, а потом дождавшись появления солнца на синем небе, вновь устроился поудобнее и словно в мрачное болото провалился в воспоминания той далекой, трудной жизни… На время, Андрей вновь отключился от реальности и погрузился в мир прошлого, заново переживая те душевные страдания и невзгоды, которые тогда застали его врасплох…
…А ведь начиналось все так искренне и романтично!
…Длинные разговоры о Фолкнере и Кафке, обеды в студенческой столовой, а потом секс в кабинете за закрытой дверью! И грустные глаза Ани - она понимала, что стала для Андрея одной из множества его пассий.
А потом была поездка в Москву, якобы с намерением поступать в МГУ, и прогулки по Сретенке, когда рядом не было ни друзей, ни подруг - только Андрей и никого больше. С этого времени, начался и его душевный «плен», в который он попал, поверив в её беззаветную любовь…
На Сретенке, рядом с старинным бульваром была чебуречная, в которой, прямо на глазах посетителей варились в масле аппетитные золотистые чебуреки, с настоящим мясом внутри. И ещё был клюквенный компот, которым так приятно было запивать горячие ароматные чебуреки… Потом ходили по центру Москвы как по музею: Красная площадь, мавзолей, собор Василия Блаженного и ещё много, много интересного. Например, проходя мимо бразильского посольств, долго рассматривали, стоящий у входа громадный «Бьюик» …
Об экзаменах оба забыли и Андрей появлялся в университетском общежитии только к девяти часам вечера, когда двери закрывали на ночь.
Иногда, во время бесконечных прогулок Андрея охватывала жажда физической близости и он, начинал гладить Аню по спине, на время забывая зачем он приехал в Первопрестольную…
В один из вечеров, Аня пригласила его на чай в дом своей тёти, у которой жила в ту поездку, она тоже поступала в МГУ, только на журналистику – тетя работала в «Комсомолке» и Андрей изредка встречал её материалы о жизни рабочей молодежи в провинции. В тот раз, она уехала с утра куда-то в Подмосковье, в командировку и вечер в квартире был свободен.
Встретились неподалеку от дома, у газетной витрины. А потом, взявшись за руки пошли в магазин и купили бутылку хереса - тогда это стоило совсем недорого. Пришли домой, сделали вместе лёгкую закуску и сели за стол. Выпили по бокалу, поели немного, а потом допили вино и Андрей подрагивая от подступающего чувства, стал гладить руку Ани…
Потом долго и сладко целовались! А когда страсть дошла до дрожания рук, стали с напряжением обниматься, не глядя друг на друга, боясь вспугнуть внезапную страсть. Потом Аня переоделась в пижамные штаны и он воспринял это как намёк...
Андрей, в очередной раз поцеловав её, трепещущую и смущенную, потом улыбаясь неестественной улыбкой взял за руку и вывел в освещённый коридор - тетя должна была вот-вот вернуться и могла увидеть их в большие не зашторенные окна…
В коридоре, Андрей умело развернул не сопротивляющуюся, смущенную его настойчивостью Аню к себе спиной, позволил ей стать на колени на пуфик и стянул с неё пижамные штаны, подрагивая от внутреннего нетерпения, поглаживая при этом низ её спины и приговаривая: - Вот и хорошо! Вот и славно!
Аня в этот момент задрожала, несколько раз судорожно сглотнула слюну и когда Андрей, часто и неровно дыша, слился с её разгоряченной плотью, она охнула и стала двигаться навстречу его настойчивым толчкам – проникновениям, все учащающимся раз от разу…
Потом, она застонала, вначале сдержанно, а потом, разгораясь стала стонать в такт прерывистым движениям.
Андрей, дрожащей рукой гладил гладкую белую кожу на бедрах, на границе загара и крепко обхватив девушку за талию, старался все сильнее и глубже проникнуть в её упругое тело, поддающееся на каждое его движение ответными встречными судорогами и все учащающимися стонами-вздохами…
Этой страстной покорностью, Аня и нравилась Андрею, который был опытным сердцеедом и уже пренебрегал простой привязанностью многих знакомых девушек.
Наконец настал апогей страстных движений и Аня длинно, сдерживаясь как только можно, громко и хрипло вскрикнула, а Андрей, чувствуя, что волна блаженства накрывает его с головой, коротко вздыхал, ругаясь про себя за невольную торопливость…
Когда апогей страсти пошёл на убыль, Андрей помог Ане одеться и ещё некоторое время поглаживая, целовал уже без первоначального напряжения.
Потом, отходя от яркой страсти, посмеиваясь стали пить чай и вскоре в окно раздался стук – пришла тётя - усталая и в плохом настроении. А Андрею надо было спешить в университетскую общагу и потому, он неловко простился и почти побежал в сторону метро…
…Потом были ещё прогулки и как бы между прочим - сдача экзамена по истории, который принимал слепой профессор с ассистентом, помогающим ему заполнять экзаменационные формы и расписываться.
Вопрос был о Кучук – Кейнарджийском мире и Андрей, медленно, отрывками вспоминая тему, что-то написал в черновике, а потом коротко стал отвечать на вопрос – ему уже было ясно, что экзаменов он не сдаст на пятёрку, а остальных оценок, явно не хватало для зачисления на философский факультет, где было человек десять на место. Слепой профессор задал ещё пару вопросов, а потом поставил четверку и отпустил Андрея на волю…
…Освободившись от внутренних обязательств и чувствуя облегчение, он все свободное время проводил с Аней…
В один из ярких, теплых московских дней сходили в кино - шёл Московский кинофестиваль. Смотрели «Генералы песчаных карьеров», который стал лауреатом кинофестиваля. Фильм рассказывал о банде бразильских бездомных подростков, о их приключениях и разочарованиях.
Выйдя из кино, долго обсуждали увиденное и сравнивали с московской жизнью, а после, проголодавшись снова поехали на Сретенский бульвар и поели в знакомой чебуречной.
Возвращаясь вечером к дому Ани, зашли в рыбный магазин, в котором пахло гнилой рыбой и она не сдержалась, наговорила грубостей продавщице, хотя Андрей её успокаивал и старался побыстрее увести из магазина. На улице долго препирались и вдруг Андрей, до этого ни разу не видевший её в таком настроении, вспылил и молча стал уходить в сторону станции метро. Аня заплакала, догнала его и извиняясь сквозь слёзы, обнимала упершегося Андрея… Тогда, они тут же помирились – Андрей был не обидчив - хотя неприятный осадок от произошедшего у него остался…
…Андрей на этом воспоминание словно очнулся, огляделся по сторонам, увидел буковый лес и поляну с зарослями низких плотных кустарников по краям, а вдали горизонты покрытые густым лесом…
Он поменял позу, сел поудобнее, зажмурившись повернулся лицом к солнцу и чувствуя мягкое прикосновение тёплых лучей, снова вернулся в прерванные воспоминания…
…Тогда, Андрей, больше на ходил на экзамены и только гулял с Аней уже по знакомым улочкам старой, ещё провинциальной Москвы…
Однажды, они уехали на электричке за город и увидев лесопосадки, сошли на ближайшей станции, и не обращая внимания на гуляющих с собаками дачников, сгорая от нетерпения, вышли на границу лесопосадок и широкого поля золотой пшеницы.
Зайдя в середину поля, они сели, а потом и легли на подстеленную газету. Андрей, дрожа от нетерпения, набросился на Аню, которая тоже часто задышала и помогала ему снимать одежду. В этот раз блаженство закончилось слишком быстро и неудовлетворённая девушка, вздыхая отводила глаз, неловко одевая сброшенную одежду, а когда сели и выпрямились, то увидели, что с другого конца поля в их сторону двигается комбайн – было время осенней уборки хлебов…
…Через день, Андрей улетел домой, а Аня ещё осталась на несколько дней ы Москве. Она уже понимала, что провалилась на экзаменах и не прошла по конкурсу, но упорствовала из принципа…
…Потом, по возвращению в родной город, наступил период частых встреч и коротких расставаний - дело неумолимо двигалось к свадьбе…
Потом была свадьба, на которую пригласили только родителей. Андрей ненавидел искусственные чувства оптимизма и энтузиазма новобрачных и потому, заявление подали в ЗАКС буднично и после того, как расписались в брачных документах, поехали домой и стали вместе готовить ужин для встречи с родителями…
…Аня, родила через год.
Малышка быстро росла и через год два превратилась в весёлую и разговорчивую девочку, которую Андрей полюбил и часто, отдыхая от тяжёлых лесных походов, брал её с собой на прогулки в Академгородок, а там, покупал ей шоколадки со смешным названием «Милки-вей»...
Жизнь текла размерено, Аня была внимательна и ласкова с ним и не жаловалась на постоянное отсутствие денег. Андрей, понимая, что университетской зарплаты на большую семью не хватит, сменил работу и устроился слесарем в большую мехвническую мастерскую. Быстро научившись работать на станках, он иногда работал в две смены и часто приходил домой очень поздно.
Однажды, он пришёл домой и не застал Аню. И годовалой дочки тоже не было. Он переоделся, помылся, но постоянно думал где его родные девочки. И как же он был удивлён, когда Аня вернулась с дочкой на руках и в сопровождении подвыпивших друзей - оказалось, что у их общего знакомого Речкина было день рождения и соседи уговорили сходить Аню на это празднество. Естественно там выпивали и даже танцевали…
У Ани был виноватый и немного смущенный вид, а усталый Андрей раздражен. И когда уставшая дочка непонятно почему стала икать, Андрей, не сдержавшись стал упрекать жену в легкомысленном поведении. Тогда, он ещё не знал, что кормящие молодые матери устают не только от постоянных забот о ребёнке, но и от вынужденного затворничества. Однако заметив, что дочка не перестала икать, Андрей взорвался – чувство обиды жгло сердце - он никак не ожидал, что любящая жена способна на такое вероломство.
Аня, выпившая в гостях вина разгорячилась, стала отвечать на упреки Андрея, а когда он показывая на девочку спросил, что она с нею сделала, то ответила: - Да ничего с нею не случилось. Пока мы танцевали, она лежала на постели завернутая в одеялко! Андрей, и прежде не терпевший возражений, заходил по комнате, а потом процедил, едва сдерживая подступающую ярость: - В следующий раз, если такое повторится, то я приму меры!
Аня, тоже сорвалась и стала оправдываться: - А что я сделала? Что я теперь должна одна сидеть дома и ждать тебя?! Андрей от удивления вскинул брови – такой он Аню ещё не видел. - Я тебя предупредил и делай выводы! – сказал он, сдерживая негодование. Аня хотела промолчать, но обида подогретая вином, невольно выплеснулась наружу: - Что ты мне сделаешь, если я уйду в гости?! Поколотишь меня?!
Она вызывающе придвинулась к Андрею который увидев, что дочь в очередной раз икнула, не сдержался и влепил жене звонкую пощёчину! После этого, Аня замолчала, понимая, что перешла границы, села на кровать и заплакала, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. Андрей выскочил на улицу, какое-то время ходил быстрыми шагами вдоль ограды дома, а потом успокоившись, пошёл назад и не разговаривая с обиженной Аней, лёг в постель и отвернулся к стене…
Так произошла первая ссора, которая надолго запомнилась Андрею…
Он часто думал произошедшем в тот вечер, и не находил ответа на странный поступок любящей жены.
После этого случая, какое-то время, они с Аней помирились и снова жили дружно и оба стали забывать о неприятной ссоре…
А через год, Аня родила ещё и мальчика, который был сосредоточен, молчалив, серьёзен и очень напоминал Андрея в детстве…
Через некоторое время, помогая ухаживать за детьми погодками, в доме без воды и тёплого туалета, начала появляться преданная Анина подружка. В долгие отлучки Андрея уезжавшего в леса на заготовку камеди иногда на месяц, она, как рассказывала сама Аня, даже ночевала в их домике…
У этой подружки были приятели, которых она познакомила с Аней. С этого все и началось! Приезжая или приходя из леса, Андрей вдруг чувствовал, что теперь жена в нем совершенно не нуждаются, хотя дети скучали без него и радовались его возвращению… А потом, случилось так, что их физическая близость неожиданно прервалась - Аня перестала его подпускать к себе и ушла спать отдельно, на диван. И тут в голове Андрея зашевелились тёмные мысли и ревность стала кусать за сердце не только по поводу, но и без повода.
Как-то, направляясь домой из в магазина, куда ходил за продуктами, он встретил соседа, который поздоровался и стал выспрашивать, как дела. Потом криво улыбаясь, произнёс обидное: - А твоя жена без тебя, устраивала тут такие гулянки… И потом, добавил: - И мужики ходили сюда. Пока тебя не было, она тут с подружкой жила! Может она моего сына научит, как с женщинами обращаться?
Андрей вспыхнул, хотел наказать соседа за обиду, может быть ударить, но сдержался и с горечью подумал, что он может побить сплетника, но этот болтун и сплетник озвучил оскорбительную для него правду, которую, как всякий обманутый муж, Андрей узнавал последним!
Подходя к дому, он наконец решился, потому что так дальше жить вместе невозможно. Он любил детей, но знал, что всем будет хуже, если он позволит обманывать себя и оправдывать свою нерешительность любовью к детям. И он знал, что это всего лишь повод ничего не менять, хотя всё уже без него давно изменилось!…
И ещё, запомнился ему день, когда он остался один в квартире – Аня с детьми, в очередной раз ушла к подружке ночевать. Тогда он поставил «Шестую Драматическую симфонию» Чайковского и лежа, закинув руки за голову долго слушал трагическую мелодию, грустно вздыхая и обдумывая своё положение.
…Он уже точно знал, что Аня ему изменила и скорее всего с мужем её подружки…
Однажды, он возвратился из лесного похода рано утром и долго стучал в двери, пока Аня ему не открыла. Она криво улыбнулась в ответ на его вопросительный взгляд и спросила: - Ты наверное думал, что у меня кто-то есть?!
И этот вопрос ошеломил Андрея – ведь в квартире спали его дети и потому, как он мог подозревать жену в том, что она в его отсутствии принимает своего любовника?!
Оказывается и это было возможно!
Позже, в это же утро, неожиданно, на своей «Волге» приехал муж подружки, но увидев Андрея смутился и стал объяснять, что приехал занять денег, чтобы отдать неотложный долг - с тех пор, Андрей был уже уверен, что его жена ему изменяет!
…Андрею до сих пор было непонятно, как можно было совершить такую подлость, не имея каких-то весомых поводов для измены. Ну хорошо бы, он сам сохранил связи со своими бывшими подружками или завел новых. Но ведь он со всеми порвал, и даже не думал о ком то другом кроме своей жены. И это было самое отвратительное!
Но он всегда знал, что как бы жизнь не складывалась, он никогда не полезет в эту гряз измен, в надежде отомстить жене. Долгое время он и подумать не мог, что в какой-то момент жизни столкнётся с её подлым предательством, и предаст его самый близкий человек в мире. И уж тем более он не мог представить, что сам когда-нибудь станет «рогатым» мужем!
И вот лёжа в одиночестве на старом диване, слушая печальные пассажи этой трагической музыкальной истории жизни самого композитора, Андрей, мучаясь ревностью горько посмеиваясь над собой, стал сравнивать все происходящее между ним и Аней с автокатастрофой. Вот едешь, едешь, слушаешь лирическую музыку по авто-радио и вдруг, откуда-то слева вылетает сумасшедший прохожий и ты , уже тормозя сбиваешь его. Вначале ты не веришь, что это произошло с тобой, но потом, этот кошмар меняет всю твою жизнь! Так было и здесь!
…Он хотел, но не мог заснуть и так в полузабытьи стал вспоминать свое вольное, счастливое детство и тревожную, но радостную юность…
Потом невольно вернулся к мрачным воспоминаниям о сломе его жизни.
«…В его случае, точнее в случае измены Ани, казалось всё было тихо и спокойно как у всех и вдруг узнаёшь, что самый близкий тебе человек предает и надо решать, либо уйти, с большим трудом начиная жизнь с чистого листа, либо смириться, хотя судьба уже сломана навсегда… И конечно, не было бы таких страдательных переживаний если бы не дети, которых Андрей любил и которые сейчас составляли главную цель и смысл его жизни!»
…Раньше, при первых подозрения в неверности кого-то из своих подружек, Андрей немедленно уходил и уходил навсегда. Но теперь, он оказался в безысходной ситуации: жить с Аней дальше он не мог, но и детей просто так бросить тоже не хотел…
И все-таки – уже на следующий день, он ушел жить на садоводство, где у родителей стоял небольшой домик и Андрей решился на это понимая, что никакие его уступки уже не помогут сохранить семью и потому, долго так прожить не удастся. Но и его уход был действительно похож на последствия катастрофы: надо было искать не только новый дом, но и новую работу, которая бы позволяла ему содержать детей, теперь живущих с Аней отдельно от него…
…На садоводстве было тихо и спокойно, но тоска накатывалась на Андрея свинцовым шаром, и тогда он ложился и вспоминал. После таких воспоминаний долго не мог заснуть и не выдержав, вставал заваривал крепкий чай и уже не спал до рассвета…
…Вот и в этот раз, грусть и сожаление о тех далеких днях затронули душу и Андрей, ещё некоторое время сидел мрачный, но вскоре засобирался в обратный путь - его уже не радовали красоты природы - отрава тяжелых воспоминаний о прошлых бедах и тоска по выросшим без него детям, не давала сосредоточится на окружающих красотах природы.
Однако возвращаясь к станции он разогрелся, вспомнил, что несколько лет назад, уже живя в Англии, позвонил приёмной дочери Насте - преуспевающей бизнес-вумен в России, которая уже давно была замужем и имела двоих детей. Аня, помогая дочери растить детей и по-прежнему жила с Настей.
После долгого звонка, Андрей совершенно неожиданно услышал в ответ голос Ани и на её вопрос: - Кто это? - не стал скрывать и ответил: - Андрей.
Аня сильно удивилась и поздоровалась, хотя разговора не получалось, да и говорить уже было не о чем. Прощаясь, Андрей вполне искренне, произнёс по старой привычке: - Целую тебя… Аня смутившись, некоторое время молчала, не находя, что ему ответить…
И Андрей положил трубку…
В его душе, обида на измену Ани давно перегорела и потому, в памяти Андрея сохранилась не только драма их отношений и разрыва, но и воспоминания о том времени, когда Аня была молода и красива и ещё была в него влюблена! Увы, человеческие чувства недолговечны и даже любовь превращается в равнодушие, а иногда и в ненависть!
…Вскоре Андрей уехал на заработки в Москву, куда его давно звали армейские друзья. А потом случилось так, что он снова женился и переехал в Лондон, вместе с новой семьёй… И здесь, в начале все не складывалось – жизнь на чужбине всегда сопряжена с драмой привыкания к новой обстановке и новым, малопонятным людям и нравам. А тут ещё проблемы языка.
И кто бы мог подумать, что незнание языка – такая проблема, но Андрей, долгое время чувствовал себя здесь как птица, которой запретили петь - в России он был говорун и любил поболтать на отвлечённые темы, а в Англии, особенно первое время, из огромного набора интересных слов - только «да и нет»! Жена постоянно занята на работе, но даже с детьми ему приходилось говорить через неё – они плохо говорили и тем более плохо понимали его саркастические шуточки…
…В Англии он прожил уже около двадцати лет, но пережитые прежде обиды, до сих пор бередили душу и Андрей, как ни старался, никак не мог их забыть. Чувство ревности, как старая не до конца зажившая рана иногда возвращалось, окончательно отравляя и без того не очень весёлую жизнь на чужбине. Временами он начинал «беситься», обдумывая как можно вернуться в Россию, но понимал, что там его уже никто не ждёт и в очередной раз придется строить новую жизнь…
Андрей и сегодня видел сны, в которых постоянно терял дорогу к дому и это было знаком душевной потерянности - часто наши сны, показывают нам истинное положение вещей которое мы не сознаем, или не хотим сознавать в реальной жизни.
А тогда было все так плохо!
Он снова стал вспоминать свои попытки наладить отношения в новой семье:
«…Это было очень давно, когда мы оба были одиноки…
Кругом были люди, а я погружался в одиночество, не веря, что это судьба, что так и будет до конца жизни…
Мы встретились случайно, поговорили несколько раз обо всем на свете и надолго расстались… Весной, она приехала ко мне в гости, в большой город.
Мы гуляли по городу, ходили к моему другу, пили там чай в прокуренной кухне и слушали его жалобы на бывшую жену. Он был скучен и даже сварлив, как вдовец живущий в одиночестве. Но мы верили тогда, что с нами такого никогда не случится и были счастливы, снова возвратившись через годы в свою легкомысленную молодость!
Ездили на могилу моего отца, умершего так рано. Сидели там у могилы и вороны зло каркали, пролетая над заснеженными погостами. Потом грелись в маленькой церквушке неподалеку от кладбища. Там пахло ладаном, горели свечи и старушки в теплых платках крестились и целовали иконы. В церкви было темно, холодно и пламя свечей, снизу освещало морщины на их усталых лицах… А вечером, сидя у меня, в съёмной квартире, жарили шашлыки и пили крепкий армянский коньяк, отдающий золотом, где-то в глубине пахнущий солнцем и осенним горячим воздухом…
Потом Джейн уехала и я долго шёл вслед поезду, стараясь удержать в себе чувство легкой влюблённости, зная из прошлого, что в любви есть не только светлая, но и темная сторона, иногда заставляющая человека пожалеть о совершенных поступках и глубоких чувствах… А у меня, в отношениях с женами было уже непростое прошлое, из которого я вынес несколько грустных истин и горькие воспоминания. Но об этом я ей не рассказывал, - раны нанесенные теми предательствами ещё не заросли в душе!
…Потом, она писала письма, сравнивала меня с солнцем, которое внезапно осветило её грустную одинокую жизнь. И ещё говорила, что любит меня, как любят солнечный свет васильки, поворачивая свои венчики вслед уходящему солнцу.
…Потом родилась дочь и Джейн держала мою фотографию рядом с кроваткой и давала дочери поцеловать её, когда вечером укладывала спать.
Потом был странный перерыв в нашей переписке, а я с надрывом рвал со своим прошлым, снова погружаясь в одиночеству и тоску, почти в пустоте, иногда поддерживая себя чтением её старых писем.
Потом, она приехала вновь, но уже совсем другая: нервная, решительно самостоятельная, плохо слушающая и плохо меня понимающая. Я пытался объяснить ей безысходность одиночества, без надежды и даже желания избавится от этой непонятной тоски, среди множества приятелей и знакомых! Джейн слушала невнимательно и я прекращал откровения, понимая, что мои беды с чужой для неё женщиной, уже никого не интересуют.
В тот приезд, мои попытки сблизиться с дочкой наталкивались на нервное сопротивление Джейн и это меня удивляло и расстраивало. Я оправдывал её равнодушие тяжёлой одинокой жизнью с маленьким ребёнком. Но она по-прежнему говорила, что любит меня, хотя в её голосе иногда проскальзывали нотки сомнения…
Потом они уехали и через время начались мои телефонные звонки, когда её тон и короткие разговоры не нравились мне, оставляя горький осадок на душе…
Когда Джейн, с уже повзрослевшей дочкой приехала вновь, я понял, что она совсем перестала меня понимать и старалась забыть свою восторженную любовь и свои сумасшедшие поступки… И тогда я ушёл, не прощаясь и не отвечал на звонки, надеясь забыть несбывшиеся мечты, очарования и вместе, сохранить в памяти воспоминания о первых встречах и разговорах.
После нашего разрыва, Джейн с дочкой ещё пожили некоторое время у друзей и уехали, а я вновь остался один…
Прошло долгое время, но у меня не было никакой связи с ними - изредка, когда накатывала тоска, я пытался дозвониться до них, но натыкался на молчание.
А время шло…
Потом появилась новая девушка, предложившая мне свою невинность и расцветающую красоту и я забыл о прошлом, и постарался поверить в семейное счастье. Но прошло три года и её любовь превратилась в непрочную привычку. И разочаровавшись, уже не веря в счастливое продолжение отношений, я перестал надеяться и ждал только плохого… А вскоре, решился уйти незаметно, потому что не хотел хоронить былые светлые чувства, превратившиеся с её стороны в тяжелую обязанность! И я начал понимать, что она расцветает в положенное для молодых время, а я, иногда чувствовал себя значительно старше своих лет и начал сознавать, что разница в возрасте, рано или поздно проявиться и это случится, как всегда для меня, в самое плохое время…
Ещё и поэтому, не дожидаясь окончательного разрыва, я внезапно позвонил ей и соврал, что у меня появилась новая женщина…
…Время тянулось медленно – я переезжал с одной съёмной квартиры на другую, постепенно опускаясь, погружаясь в жизнь одинокого холостяка. Перестал следить за собой и приходя домой с работы, не раздеваясь ложился на кровать и читал книги, одну за другой, стараясь заменить свое желание полной жизни, жизнью книжных героев. Иногда это получалось и на время удавалось забыть о своей тоске…
Но настали дни, когда онДжейн вновь приехала в Россию, нашла меня и снова заговорила о бесконечной любви, словно и не было нескольких лет тяжелой разлуки.
И в это время мне казалось, что не было ни тоски, ни тяжёлых сомнений – всё осталось в далеком прошлом. И решившись наконец, мы уехали вместе с Джейн и дочкой и я - усталый, грустный, обидчивый, постаревший телом, а главное душой, оказался в чужом для меня, большом и шумном городе!
Мы поженились, потому что дочь - уже подросток - называла меня папой и смотрела на меня влюбленными глазами. Она хотела быть хорошей дочерью, потому что у всех её подруг были папы, а она долгое время жила только с мамой. А я скучал и бесился - уехать назад я уже не мог, но и здешняя жизнь не складывалась!
Уже через год, в старом её альбоме я нашёл фотографии, на которых Джейн и симпатичный молодой мужчина, улыбаясь друг другу, проводили отпуск на море, а рядом с ними, была моя маленькая дочь, доверчиво держа нового папу за руку…
Теперь, для меня стало понятно её тогдашнее долгое молчание. А мне вновь стало очень горько и проснулась неудовлетворённая, тяжелая ревность - зарубцевавшиеся сердечные раны, вновь открылись.
Вечером я напился ничего не говоря Джейн, скрипел зубами сидя в темной комнате и кулаком вытирал невольные слёзы, а в размякшей от алкоголя душе повторялись вопросы, которые как всегда никто не слышал: «Почему? Ну почему так?! Зачем было скрывать?!»
А в голове ворочались тяжёлые мысли: «Ведь я повесил свою судьбу на гвоздь её большой любви! Ведь она сама повторяла тогда: - Ты моё солнце и мой свет!
…Начались тягостные объяснения: в начале она говорила мне: - Я тебя тогда не любила. Это была просто влюблённость от одиночества!
Потом, через время наполненное яростными ссорами, она говорила мне: - Неужели ты думаешь, что я любила только тебя одного?
А через время, отворачиваясь, говорила: - Ты меня раздражаешь!
Слушая эти её слова, я рычал про себя от бессилия и ярости - я ничего не мог сделать чтобы поменять ситуацию, потому что дочь уже привыкла ко мне. Я тоже полюбил свою ласковую девочку и не хотел её потерять, как потерял детей из первой семьи.
Ещё горше было понимание, что меня никто нигде не ждал и потому, временами, очнувшись от переживаний я сознавал, что мне некуда уйти, разве что в подворотню, в этом чужом для меня городе… Уйти в холодную ночь, в картонный ящик, в котором зимой ночуют бездомные!
У меня не было ни работы, ни денег чтобы уехать на родину. Но главное, у меня не было сил действовать. На время я превратился в раба, раба обстоятельств и это мучило меня больше всего! Потому что всю прежнюю жизнь я пытался с этим бороться и до сих пор делал это успешно!
…Я начал морить себя голодом, не ел по несколько дней, у меня заболело сердце и я начал хромать от резкой боли в суставах. Нервы стали сдавать - иногда казалось, что я схожу с ума!
Время шло, а мы продолжали жить вместе. Постепенно всё перекипело в душе, но где-то в глубине, осталось разочарование и пустота вместо ожидания хорошего в будущем…
А она, измученная нашими ссорами снова говорила: - Я любила и люблю только тебя!
Но я уже не верил словам и даже слезам. Каждый вечер уходил, стараясь не видеть её, и хотя бы эти часы чувствовать себя свободным.
…Часто, в своих вечерних походах, я бродил по набережной мысленно разговаривая сам с собой, оправдываясь и обвиняя. И каждый раз, может быть случайно, приходил на мост, под которым, отражая свет фонарей, плескалась холодная, глянцево-чёрная вода, большой и глубокой реки…
Стоял там и думал, что однажды, желание оказаться там, в тяжёлой ледяной речной глубине, станет непреодолимым, как судьба!..
… И всё-таки, после долгих лет переживаний и страданий души, Андрей вдруг начал чувствовать облегчение. Он даже вывел для себя формулу, по которой получалось, что именно страдания формируют характер и приучают человека жить среди людей, радуясь самому факту жизни. Он всё чаще с иронической усмешкой цитировал притчу о старом философе…
«Однажды, Конфуций ехал по дороге и вдруг увидел старца, работающего рядом, в поле. Конфуций сошёл на землю, подошёл к старцу и увидев на его лице улыбку, спросил: чему вы радуетесь, господин? И старец ответил ему, хитро улыбаясь: Есть как минимум три причины моей теперешней радости. Первая – я мог не родиться, но родился! Вторая – мог родится женщиной, но родился мужчиной. И третья причина – я мог умереть молодым, но дожил до старости и в полном здравии. А сегодня я работаю здесь и это доставляет мне удовольствие!»
И ещё, Андрей понял, что без страданий и переживаний очень трудно понимать бедных и покинутых, научиться не только сострадать, но и помогать чем можешь!
И удивительно, но со временем, их совместная жизнь с Джейн нормализовалась и Андрей, в минуты откровений говорил ей: - Ты знаешь, было время, когда я хотел уехать или даже покончить с собой, не веря ни тебе, ни себе. Но сегодня, я хвалю себя за терпение, которым я никогда не отличался прежде. Именно терпение позволило мне пережить метания души и я наконец обрел в нашей семье утешение и покой…
Но не всегда он оставался таким оптимистом и когда погружался в одиночество, то переживания прошлого не давали ему покоя.
…Вот и в этот раз, грусть и сожаление о тех далеких днях затронули душу и Андрей, ещё некоторое время сидел мрачный, но вскоре засобирался в обратный путь. Его уже не радовали красоты природы - отрава тяжелых воспоминаний о прошлых бедах и тоске угнетала, не давала сосредоточится на окружающих красотах природы…
Октябрь 2020 года. Лондон. Владимир Кабаков
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте «Русский Альбион»: http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal
«Измена, это как предательство близкого друга, которое оставляет незаживающую рану в душе. Ревность – это боязнь предательства близкого человека».
…Андрей, никогда не любил ремонта в квартире. Всюду пахнет краской, вещи стоят не на своих привычных местах, а посторонние люди, пусть они самые хорошие, мешают думать и просто чувствовать себя дома.
Поэтому, он быстро собрался, сделал пару бутербродов с сыром, заварил мятный чай в термосе, сказал до свиданья Ханне, дочке приятелей, красившей комнату отсутствующего сына и поменяв стельки в туристических ботинках, - у него развилось плоскостопие, поехал в Эппинг - Форрест на метро, по Центральной линии.
Народу в вагонах совсем немного и потому, ехать спокойно и можно о многом вспомнить и подумать. На платформах никто не толпится и чем ближе к Лаутону, тем меньше попутчиков, мешающих смотреть на город и начавшийся за окном лес. Поездки, да ещё в одиночку всегда Андрею нравились, а в переполненном вагоне, всегда на кого то приходится смотреть и думать, что на тебя тоже кто-то смотрит как на вещь.
Когда выехали из подземки на поверхность, он пересел чтобы видеть окрестности из окна вагона. Городки за окном были похожи один на другой обилием деревьев, двухэтажными особнячками и где-то слева, на горизонте, чуть выше ближних улиц торчали ещё голые ветки деревьев, обозначающих границу начинающегося леса.
День светлый и солнечные, зайчики через окна попадали в вагон почти легально, а зелёные пригороды проносились мимо, маня зеленью и возможностью насладиться одиночеством…
Напротив сидели две девушки и оживлённо болтали. Прислушавшись и глянув в их сторону, Андрей подумал, что одна из них напоминает ему бывшую жену: тот же голос и главное та же широкая, открытая улыбка…
Вспомнил первую жену, поморщился и отогнал непрошенные воспоминания – не хотел портить такой праздничный день!
В Лаутоне, пройдя через маленький вокзал, Андрей вышел на площадь перед станцией и поправляя на плечах небольшой рюкзачок, пошёл по улице вверх, в сторону лесистых холмов.
По дороге, на высокой колокольне старинной, в средневековом стиле церкви, увидел циферблат и отметил, что время десять утра, впереди целый день прогулки и удовольствия от свежего воздуха и лесных просторов, пересекаемых множеством дорог и дорожек.
Проходя мимо сложенной из серого камня церкви подумал, что лет двести назад тут был монастырь, потому что церковь большая, а жителей городка даже сегодня, можно было легко пересчитать. Ещё подумал о тревогах и заботах монастырской жизни и на минуту вспомнилась армия…
…Первые дни были самыми трудными. Андрей не был маменькиным сыночком, начал работать а шестнадцать лет и ездить по командировкам с семнадцати, но то что пришлось пережить, пока армейский хомут притёрся к шее, запомнилось на всю жизнь.
В карантине, несколько десятков незнакомых молодых парней возглавили два старшины и после переодевания в армейскую форму, начались строевые занятия и кухня - молодых загоняли только в посудомойку и Андрей тоже попробовал этого удовольствия. В промежутки между кухонными «заплывами», он, как и весь карантин отправляли на выгрузку бревен из большой баржи, причаленной к берегу. Был конец октября и у моря было холодно, хотя во время тяжёлой работы все успевали вспотеть. Однако по сравнению с кухней, даже таскание брёвен казалось новобранцам лёгкой работой.
Но главное унижение – это муштра, к которой Андрей, как самостоятельный и свободный человек привыкал тяжело. Козыряние каждому встречному, постоянные «Есть» и «Так точно», дембельское презрительное хамство, вызывали естественный протест. Однажды, Андрей не выдержал и самому нахальному дембелю, предложившему почистить его сапоги, так заломил руки за спину известным приёмом, что тот от испуга и ярости завизжал срывающимся голосом: - Попадёшь к нам в хозвзвод, я с тебя с живого не слезу! Андрей спокойно слушал угрозы, потому что за минуту до этого, увидел страх в глазах наглого дембеля! После этого случая, молодые из карантина его зауважали и даже старшины - служащие только по второму году, смотрели за ним с удивлением - такого никто из молодых в их времена не мог себе позволить!
После карантина Андрей попал в роту управления и был доволен – рота управления была самым престижным подразделением в полку. А потом пошла, покатилась служба по заведённому порядку и через полгода, армейская жизнь вошла в колею, хотя внутренне раздражение росло и временами выплёскивалось, вспышками неуправляемого гнева.
Однажды, когда в строю, тощий старослужащий стал пинать его по ногам, во время перекура Андрей подошёл к «шутнику» и коротко ударил его в солнечное сплетение. Наглец согнулся долго не мог вздохнуть, а Андрей схватил его за шиворот и проговорил: - Ещё раз начнёшь цепляться, я из тебя бифштекс сделаю! Через некоторое время, этот старослужащий стал приятелем Андрея и даже извинялся за своё легкомыслие…
Так постепенно служба подошла к концу, но когда надо было с вещмешком уходить на дембель, с Андреем случился нервный срыв и он стараясь не рыдать не мог сдержать слёз – так его достала армия. Но он уже привык к армейским порядкам, к жизни в большой казарме и потому, когда на гражданке его охватывала беспричинная тоска, он вспоминал армию даже с сочувствием!
Одно время он даже подумывал уйти в монахи, но смущала дисциплина и совместная жизнь с малознакомыми, иногда малоприятными людьми - ему хватило армии для того чтобы всю жизнь не любить общежития.
…Андрей вообще часто вспоминал Армию и ощущение несвободы, нежелание подчиняться разного рода командирам, сопровождавшее его все время службы, ещё долгие годы эхом отдавалось в его памяти. А монашеская жизнь, наверное, в этом мало чем отличается от армии…
…После демобилизации, Андрей несколько лет наслаждался свободой и возможностью делать, что захочет. Было много друзей, много девушек, но главное - было время посидеть за книгой, или с любимой охотничьей лайкой сходить на несколько дней в тайгу.
За его внешней весёлостью и общительностью скрывалось разочарование рутиной жизни, преследовавшее его всю молодость и поэтому, он часто уходил в леса и жил там один, нисколько этим не тяготясь.
А после дикой лесной жизни, как-то по особому радостно начинал ценить городской комфорт: знакомые улицы становятся необычно широкими, а полы в комнате, первое время после возвращения, удивляли своей ровной поверхностью. К тому же, после недельного вынужденного молчания - разговоры с самим собой не считаются - хочется просто услышать чужой голос и свой в ответ…
…Потом, после нескольких лет вольной жизни, незаметно появилось чувство тоскливого нежелания жить только для себя - наверное именно в этом возрасте наступает очередная фаза жизненного взросления…
Андрей где-то прочитал, что вся жизнь делится на три периода, отличающийся один от другого. В детстве и особенно в молодости, человек живет эстетическими категориями и этот период определяется формальными критериями красоты, руководствуясь часто инстинктивным эгоизмом и желанием жить для себя. Годам к тридцати, человек переживает кризис и начинает жить уже по этическим принципам, а понятие долга становится во главу жизненной философии. Именно в это время люди, особенно мужчины, заводят семью и стараются оборудовать свой дом. Годам к пятидесяти, жизненные страсти постепенно остывают и начинается, хотя конечно не у всех этап религиозный, когда появляется нужда в добрых словах и делах для «ближних», то есть для окружающих!
Кажется у Андрея к двадцати семи годам и начался этот возрастной кризис - ему надоела суета жизни: девушки, как бабочки на огонь летящие в его объятия, механический секс без любви, временами напоминающий спортивные тренировки…
Одним словом захотелось иметь рядом человека, которого он мог бы защитить от трагической стороны жизни ощутив себя нужным и даже необходимым хотя бы для одного человека нуждающегося в этом. И тут появилась Аня и влюбилась в Андрея самозабвенно - говорила, что готова ради него бросить все, даже свою маленькую дочку от первого брака, Настю. Лишь бы он оставался рядом…
…Выйдя на окраину Лаутона, восхищаясь ярко – зеленой травой луговин, Андрей пошёл по тропке вдоль неширокого русла речки и перейдя её по упавшему стволу дерева, стал подниматься по склону вверх.
Кругом стоял настоящий зимний, бесснежный лес и корявые стволы крупных буков с опавшей кремовой листвой у подножья, часто перегораживали дорогу Андрею, идущему по лесу зигзагами, обходя завалы и купы густых кустов. Там, где было почище, листва лежала под деревьями толстым слоем и на поверхности, как горох были рассыпаны буковые орешки.
Вскоре, Андрей вышел на посыпанную песком дорожку, идти стало легче, но и ощущения изменились - дорожки тут ухоженные и поэтому, исчезло ощущения одинокой и опасной свободы, какая бывает в дальних походах по тайге. Ведь люди в обычное время, в основном ходят по дорожкам и тропам, а пройти напрямик, даже по пригородному лесу, не каждый решится.
…Эппинг Форрест – это недалёкое предместье Лондона и любители погулять на природе со своими питомцами - домашними собачками, приезжают сюда на автомобилях. И ходят они исключительно по дорожкам…
Поднявшись на холм, он увидел зелёную поляну с большим развесистым дубом на границе леса и долго стоял под лучами чистого, тёплого солнца радуясь этой растительной мощи и свежести дикой жизни. Наблюдая игру света и тени в лесных чащах, устроился у основания одного из толстых буков, постелил газетку, сел и открыв рюкзак, достал оттуда бутерброды и термос. Перед тем как начать есть, с восторгом вздыхал и выдыхал прохладный осенний воздух, озирался вокруг любуясь на простор поляны, покрытой ярко-зелёной, короткой травкой, словно стриженой как на футбольном поле...
Потом налил себе в крышку от термоса ароматного чай и стал не спеша, с аппетитом есть, осматриваясь и прислушиваясь к окрестностям, согретым тёплыми лучами низкого, зимнего солнца...
После еды, Андрей все убрал в рюкзак и облокотившись на травку полежал расслабившись, ни о чем не думая и любуясь на лес залитый ярким светом.
Через время, он незаметно задремал…
…И в полудрёме, под этим расслабляющим солнечным теплом, пришли воспоминания о далёкой уже прошлой жизни, полной переживаний, страстей и ревности…
Снова вспомнил бывшую жену Аню, её первоначальную влюблённость и готовность всем пожертвовать ради него - она первая призналась ему в любви и Андрей этому не удивился...
На свадьбе одного из друзей Андрея, когда все стали танцевать она отозвала его в пустую комнату и шептала слова любви, стеснительно вытирая невольные слёзы, от переполняющих её чувств. А Андрей в это время тосковал, ему все надоело и уже казалось, что жить как жил раньше не получится! И он решился – зачем искать большую любовь, когда вот она, рядом!
…Свадьбы не было, просто сходили в загс, зарегистрировались и посидели с родителями за скромным столом. А потом Андрей остался жить у тещи - они заняли большую комнату, а мать Ани переехала в маленькую…
Так началась его женатая жизнь!
Андрей, понимая, что денег для семейной жизни недостаточно, ушёл с работы в институте и устроился на лучше оплачиваемую работу - слесарем на городской тепло станции, к тому же неподалеку от их дома.
Потом, заработав немного денег, они купили крохотный домик в пригороде, куда и переехали с дочкой Настей, которая уже называла Андрея папой… Скоро родилась ещё девочка и денег от новой работы тоже не хватало – семья увеличилась до четырёх человек. Пришлось по выходным ходить в лес и собирать лиственничную камедь, на которой за неделю отпуска можно было заработать месячный оклад слесаря…
А потом, странным образом семейная жизнь стала незаметно разлаживаться. Аня все больше тяготилась однообразием и тяжестью жизни в домике без удобств - воду приходилось носить вёдрами на коромыслах из далёкой водоколонки, а бельё стирать вручную. Андрею, такая аскетическая семейная жизнь даже нравилась – лесная жизнь приучила его к скромности в желаниях. Но у жены был другой характер и потом она была женщина – чего он совсем не понимал и не хотел понимать.
А Аня, чем больше уставала от однообразия и бытовой рутины, тем чаще срывалась в истерики, причин которых Андрей не мог понять – посто стали проявляться различия в характере. Он строгий и сдержанный в проявлениях чувств, иногда излишне скептичный - она умная, но увлекающаяся, страстная и вместе нетерпеливая…
Однажды, случился первый большой скандал. Придя с работы усталый Андрей жену и детей не застал, еды не было и он стал с нетерпением ожидать жену… Он уже начинал беситься, когда Аня пришла в сопровождении друзей-соседей - у кого-то из них был день рождения. В гостях, уложив грудную дочку в постель, сунув Насте книжку с картинками Аня с друзьями выпила вина, а потом все стали танцевать. Ей это так понравилось, что она забыла обо всём, поэтому и пришла так поздно…
Когда пьяненькие друзья - провожатые ушли, Андрей устроил скандал! Но Аня решила выставить свою самостоятельность и стала возражать на каждое слово, как ему казалось справедливых упрёков. Заметив, что маленькая дочка икает, Андрей пришёл в ярость и на упорные возражения Ани дал ей пощёчину и ушёл спать на полу, в спальнике…
Утром Аня извинилась, а Андрей простил ей этот случай, однако запомнил и глубоко переживал все произошедшее – это был первый большой разлад между ними…
…Потом, как и должно было быть, Андрей и Аня стали постепенно отдаляться друг от друга и преодолевая трудности жизни врозь, их брак незаметно стала разлаживаться В доме все чаще мелькали подружки, а Андрей, чувствуя растущее отчуждение жены, тоже стал внутренне закрываться.
Познакомившись поближе с одной из подружек и её мужем - хореографом народного театра, Андрей, которому они сразу не понравились, стал их высмеивать в разговорах с Аней, а она сердилась и защищая их, обвиняла мужа в нелюбви к людям.
И все-таки, главной причиной разлада было заметное несходство характеров. У Андрея, решительно порвавшего с прежними привычками, друзей не осталось, а Аня, наоборот старалась развлечь себя новыми знакомствами. Поэтому, разница во взглядах на происходящее в семье, приводила к внезапным ссорам и истерикам Ани, что ещё больше отдаляла Андрея от молодой жены.
Денег на самую простую жизнь по-прежнему не хватало и вскоре, совсем уйдя с опостылевшей работы, он начал уходить за камедью далеко в тайгу, часто на несколько дней. Ему понравилась свободная лесная жизнь, где не было ни начальства, ни подчинённых: захотел проснулся рано и ушёл в тайгу на рассвете, а если устал, то можно было выспаться и ходить недалеко от зимовья.
Однако и этих денег, вырученных Андреем за сданную камедь, тоже не хватало, ещё и из-за нелепых трат Ани на ненужные вещи…
Несколько раз, придя из леса усталым и на взводе, Андрей не заставал Аню дома – она с детьми уходила к той самой, не нравящейся Андрею подружке и ночевала там. Иногда они с подружкой и её мужем пили вино и разговаривали – дома уже давно всё друг другу было сказано-рассказано. И Андрей, уже понимая, что совершил ошибку стал отдаляться от жены и погружаться в меланхолию. После того, как их взаимное охлаждение перешло определённую черту он почувствовал, что Аня отдаляясь, уходит в непонятную для него лёгкую жизнь. Несколько раз, придя после долгого лесного путешествия домой, он ловил на себе её виноватый, случайно брошенный, взгляд. Потом случился внезапный, скрываемый от него аборт и Андрей, уже обуреваемый тайными подозрениями, посчитав дни пришел к мерзкому выводу - возможно, что не он был причиной аборта!
Андрей стыдился таких мыслей навязчиво лезущих в голову, но перемена в отношениях и намеренное отсутствие понимания с её стороны, заставляли снова и снова возвращаться к нелепым подозрениям! Они мучили его и временами, ревность темной волной поднималась из тайных закоулков его сознания…
Все чаще застывая в раздумьях, он спрашивал себя:
«Как это могло случиться?! Ведь ещё недавно, она клялась в любви, глядя на меня как на главную цель и смысл своей жизни! А сегодня, от этого ничего не осталось?! Как так получилось, что я, ещё недавно любимец многих женщин способных на большие жертвы ради меня, вдруг оказался в плену нелепых, унизительных подозрений и обид?! Куда делось спокойствие души, которое воспитал в себе за долгие годы, стараясь не привязываться к реалиям скучной и пошлой жизни!»
Андрей задавал себе такие вопросы в самый неподходящий момент, вспоминая очередной выпад Ани в свою сторону и внезапно забывая обо всём, чувствуя себя обманутыми, наивным и глупым, начинал злиться. Куда делась его доброжелательность, готовность помогать друзьям и даже просто незнакомым людям - он замкнулся, перестал видеться с друзьями и родными и всё свободное время проводил в тайге…
…Солнце зашло за облако, вокруг потемнело и это вывело Андрея из состояния полудрёмы. На какое-то время он отвлекся от тягостных воспоминаний и поднявшись, походил вокруг дуба, а потом дождавшись появления солнца на синем небе, вновь устроился поудобнее и словно в мрачное болото провалился в воспоминания той далекой, трудной жизни… На время, Андрей вновь отключился от реальности и погрузился в мир прошлого, заново переживая те душевные страдания и невзгоды, которые тогда застали его врасплох…
…А ведь начиналось все так искренне и романтично!
…Длинные разговоры о Фолкнере и Кафке, обеды в студенческой столовой, а потом секс в кабинете за закрытой дверью! И грустные глаза Ани - она понимала, что стала для Андрея одной из множества его пассий.
А потом была поездка в Москву, якобы с намерением поступать в МГУ, и прогулки по Сретенке, когда рядом не было ни друзей, ни подруг - только Андрей и никого больше. С этого времени, начался и его душевный «плен», в который он попал, поверив в её беззаветную любовь…
На Сретенке, рядом с старинным бульваром была чебуречная, в которой, прямо на глазах посетителей варились в масле аппетитные золотистые чебуреки, с настоящим мясом внутри. И ещё был клюквенный компот, которым так приятно было запивать горячие ароматные чебуреки… Потом ходили по центру Москвы как по музею: Красная площадь, мавзолей, собор Василия Блаженного и ещё много, много интересного. Например, проходя мимо бразильского посольств, долго рассматривали, стоящий у входа громадный «Бьюик» …
Об экзаменах оба забыли и Андрей появлялся в университетском общежитии только к девяти часам вечера, когда двери закрывали на ночь.
Иногда, во время бесконечных прогулок Андрея охватывала жажда физической близости и он, начинал гладить Аню по спине, на время забывая зачем он приехал в Первопрестольную…
В один из вечеров, Аня пригласила его на чай в дом своей тёти, у которой жила в ту поездку, она тоже поступала в МГУ, только на журналистику – тетя работала в «Комсомолке» и Андрей изредка встречал её материалы о жизни рабочей молодежи в провинции. В тот раз, она уехала с утра куда-то в Подмосковье, в командировку и вечер в квартире был свободен.
Встретились неподалеку от дома, у газетной витрины. А потом, взявшись за руки пошли в магазин и купили бутылку хереса - тогда это стоило совсем недорого. Пришли домой, сделали вместе лёгкую закуску и сели за стол. Выпили по бокалу, поели немного, а потом допили вино и Андрей подрагивая от подступающего чувства, стал гладить руку Ани…
Потом долго и сладко целовались! А когда страсть дошла до дрожания рук, стали с напряжением обниматься, не глядя друг на друга, боясь вспугнуть внезапную страсть. Потом Аня переоделась в пижамные штаны и он воспринял это как намёк...
Андрей, в очередной раз поцеловав её, трепещущую и смущенную, потом улыбаясь неестественной улыбкой взял за руку и вывел в освещённый коридор - тетя должна была вот-вот вернуться и могла увидеть их в большие не зашторенные окна…
В коридоре, Андрей умело развернул не сопротивляющуюся, смущенную его настойчивостью Аню к себе спиной, позволил ей стать на колени на пуфик и стянул с неё пижамные штаны, подрагивая от внутреннего нетерпения, поглаживая при этом низ её спины и приговаривая: - Вот и хорошо! Вот и славно!
Аня в этот момент задрожала, несколько раз судорожно сглотнула слюну и когда Андрей, часто и неровно дыша, слился с её разгоряченной плотью, она охнула и стала двигаться навстречу его настойчивым толчкам – проникновениям, все учащающимся раз от разу…
Потом, она застонала, вначале сдержанно, а потом, разгораясь стала стонать в такт прерывистым движениям.
Андрей, дрожащей рукой гладил гладкую белую кожу на бедрах, на границе загара и крепко обхватив девушку за талию, старался все сильнее и глубже проникнуть в её упругое тело, поддающееся на каждое его движение ответными встречными судорогами и все учащающимися стонами-вздохами…
Этой страстной покорностью, Аня и нравилась Андрею, который был опытным сердцеедом и уже пренебрегал простой привязанностью многих знакомых девушек.
Наконец настал апогей страстных движений и Аня длинно, сдерживаясь как только можно, громко и хрипло вскрикнула, а Андрей, чувствуя, что волна блаженства накрывает его с головой, коротко вздыхал, ругаясь про себя за невольную торопливость…
Когда апогей страсти пошёл на убыль, Андрей помог Ане одеться и ещё некоторое время поглаживая, целовал уже без первоначального напряжения.
Потом, отходя от яркой страсти, посмеиваясь стали пить чай и вскоре в окно раздался стук – пришла тётя - усталая и в плохом настроении. А Андрею надо было спешить в университетскую общагу и потому, он неловко простился и почти побежал в сторону метро…
…Потом были ещё прогулки и как бы между прочим - сдача экзамена по истории, который принимал слепой профессор с ассистентом, помогающим ему заполнять экзаменационные формы и расписываться.
Вопрос был о Кучук – Кейнарджийском мире и Андрей, медленно, отрывками вспоминая тему, что-то написал в черновике, а потом коротко стал отвечать на вопрос – ему уже было ясно, что экзаменов он не сдаст на пятёрку, а остальных оценок, явно не хватало для зачисления на философский факультет, где было человек десять на место. Слепой профессор задал ещё пару вопросов, а потом поставил четверку и отпустил Андрея на волю…
…Освободившись от внутренних обязательств и чувствуя облегчение, он все свободное время проводил с Аней…
В один из ярких, теплых московских дней сходили в кино - шёл Московский кинофестиваль. Смотрели «Генералы песчаных карьеров», который стал лауреатом кинофестиваля. Фильм рассказывал о банде бразильских бездомных подростков, о их приключениях и разочарованиях.
Выйдя из кино, долго обсуждали увиденное и сравнивали с московской жизнью, а после, проголодавшись снова поехали на Сретенский бульвар и поели в знакомой чебуречной.
Возвращаясь вечером к дому Ани, зашли в рыбный магазин, в котором пахло гнилой рыбой и она не сдержалась, наговорила грубостей продавщице, хотя Андрей её успокаивал и старался побыстрее увести из магазина. На улице долго препирались и вдруг Андрей, до этого ни разу не видевший её в таком настроении, вспылил и молча стал уходить в сторону станции метро. Аня заплакала, догнала его и извиняясь сквозь слёзы, обнимала упершегося Андрея… Тогда, они тут же помирились – Андрей был не обидчив - хотя неприятный осадок от произошедшего у него остался…
…Андрей на этом воспоминание словно очнулся, огляделся по сторонам, увидел буковый лес и поляну с зарослями низких плотных кустарников по краям, а вдали горизонты покрытые густым лесом…
Он поменял позу, сел поудобнее, зажмурившись повернулся лицом к солнцу и чувствуя мягкое прикосновение тёплых лучей, снова вернулся в прерванные воспоминания…
…Тогда, Андрей, больше на ходил на экзамены и только гулял с Аней уже по знакомым улочкам старой, ещё провинциальной Москвы…
Однажды, они уехали на электричке за город и увидев лесопосадки, сошли на ближайшей станции, и не обращая внимания на гуляющих с собаками дачников, сгорая от нетерпения, вышли на границу лесопосадок и широкого поля золотой пшеницы.
Зайдя в середину поля, они сели, а потом и легли на подстеленную газету. Андрей, дрожа от нетерпения, набросился на Аню, которая тоже часто задышала и помогала ему снимать одежду. В этот раз блаженство закончилось слишком быстро и неудовлетворённая девушка, вздыхая отводила глаз, неловко одевая сброшенную одежду, а когда сели и выпрямились, то увидели, что с другого конца поля в их сторону двигается комбайн – было время осенней уборки хлебов…
…Через день, Андрей улетел домой, а Аня ещё осталась на несколько дней ы Москве. Она уже понимала, что провалилась на экзаменах и не прошла по конкурсу, но упорствовала из принципа…
…Потом, по возвращению в родной город, наступил период частых встреч и коротких расставаний - дело неумолимо двигалось к свадьбе…
Потом была свадьба, на которую пригласили только родителей. Андрей ненавидел искусственные чувства оптимизма и энтузиазма новобрачных и потому, заявление подали в ЗАКС буднично и после того, как расписались в брачных документах, поехали домой и стали вместе готовить ужин для встречи с родителями…
…Аня, родила через год.
Малышка быстро росла и через год два превратилась в весёлую и разговорчивую девочку, которую Андрей полюбил и часто, отдыхая от тяжёлых лесных походов, брал её с собой на прогулки в Академгородок, а там, покупал ей шоколадки со смешным названием «Милки-вей»...
Жизнь текла размерено, Аня была внимательна и ласкова с ним и не жаловалась на постоянное отсутствие денег. Андрей, понимая, что университетской зарплаты на большую семью не хватит, сменил работу и устроился слесарем в большую мехвническую мастерскую. Быстро научившись работать на станках, он иногда работал в две смены и часто приходил домой очень поздно.
Однажды, он пришёл домой и не застал Аню. И годовалой дочки тоже не было. Он переоделся, помылся, но постоянно думал где его родные девочки. И как же он был удивлён, когда Аня вернулась с дочкой на руках и в сопровождении подвыпивших друзей - оказалось, что у их общего знакомого Речкина было день рождения и соседи уговорили сходить Аню на это празднество. Естественно там выпивали и даже танцевали…
У Ани был виноватый и немного смущенный вид, а усталый Андрей раздражен. И когда уставшая дочка непонятно почему стала икать, Андрей, не сдержавшись стал упрекать жену в легкомысленном поведении. Тогда, он ещё не знал, что кормящие молодые матери устают не только от постоянных забот о ребёнке, но и от вынужденного затворничества. Однако заметив, что дочка не перестала икать, Андрей взорвался – чувство обиды жгло сердце - он никак не ожидал, что любящая жена способна на такое вероломство.
Аня, выпившая в гостях вина разгорячилась, стала отвечать на упреки Андрея, а когда он показывая на девочку спросил, что она с нею сделала, то ответила: - Да ничего с нею не случилось. Пока мы танцевали, она лежала на постели завернутая в одеялко! Андрей, и прежде не терпевший возражений, заходил по комнате, а потом процедил, едва сдерживая подступающую ярость: - В следующий раз, если такое повторится, то я приму меры!
Аня, тоже сорвалась и стала оправдываться: - А что я сделала? Что я теперь должна одна сидеть дома и ждать тебя?! Андрей от удивления вскинул брови – такой он Аню ещё не видел. - Я тебя предупредил и делай выводы! – сказал он, сдерживая негодование. Аня хотела промолчать, но обида подогретая вином, невольно выплеснулась наружу: - Что ты мне сделаешь, если я уйду в гости?! Поколотишь меня?!
Она вызывающе придвинулась к Андрею который увидев, что дочь в очередной раз икнула, не сдержался и влепил жене звонкую пощёчину! После этого, Аня замолчала, понимая, что перешла границы, села на кровать и заплакала, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. Андрей выскочил на улицу, какое-то время ходил быстрыми шагами вдоль ограды дома, а потом успокоившись, пошёл назад и не разговаривая с обиженной Аней, лёг в постель и отвернулся к стене…
Так произошла первая ссора, которая надолго запомнилась Андрею…
Он часто думал произошедшем в тот вечер, и не находил ответа на странный поступок любящей жены.
После этого случая, какое-то время, они с Аней помирились и снова жили дружно и оба стали забывать о неприятной ссоре…
А через год, Аня родила ещё и мальчика, который был сосредоточен, молчалив, серьёзен и очень напоминал Андрея в детстве…
Через некоторое время, помогая ухаживать за детьми погодками, в доме без воды и тёплого туалета, начала появляться преданная Анина подружка. В долгие отлучки Андрея уезжавшего в леса на заготовку камеди иногда на месяц, она, как рассказывала сама Аня, даже ночевала в их домике…
У этой подружки были приятели, которых она познакомила с Аней. С этого все и началось! Приезжая или приходя из леса, Андрей вдруг чувствовал, что теперь жена в нем совершенно не нуждаются, хотя дети скучали без него и радовались его возвращению… А потом, случилось так, что их физическая близость неожиданно прервалась - Аня перестала его подпускать к себе и ушла спать отдельно, на диван. И тут в голове Андрея зашевелились тёмные мысли и ревность стала кусать за сердце не только по поводу, но и без повода.
Как-то, направляясь домой из в магазина, куда ходил за продуктами, он встретил соседа, который поздоровался и стал выспрашивать, как дела. Потом криво улыбаясь, произнёс обидное: - А твоя жена без тебя, устраивала тут такие гулянки… И потом, добавил: - И мужики ходили сюда. Пока тебя не было, она тут с подружкой жила! Может она моего сына научит, как с женщинами обращаться?
Андрей вспыхнул, хотел наказать соседа за обиду, может быть ударить, но сдержался и с горечью подумал, что он может побить сплетника, но этот болтун и сплетник озвучил оскорбительную для него правду, которую, как всякий обманутый муж, Андрей узнавал последним!
Подходя к дому, он наконец решился, потому что так дальше жить вместе невозможно. Он любил детей, но знал, что всем будет хуже, если он позволит обманывать себя и оправдывать свою нерешительность любовью к детям. И он знал, что это всего лишь повод ничего не менять, хотя всё уже без него давно изменилось!…
И ещё, запомнился ему день, когда он остался один в квартире – Аня с детьми, в очередной раз ушла к подружке ночевать. Тогда он поставил «Шестую Драматическую симфонию» Чайковского и лежа, закинув руки за голову долго слушал трагическую мелодию, грустно вздыхая и обдумывая своё положение.
…Он уже точно знал, что Аня ему изменила и скорее всего с мужем её подружки…
Однажды, он возвратился из лесного похода рано утром и долго стучал в двери, пока Аня ему не открыла. Она криво улыбнулась в ответ на его вопросительный взгляд и спросила: - Ты наверное думал, что у меня кто-то есть?!
И этот вопрос ошеломил Андрея – ведь в квартире спали его дети и потому, как он мог подозревать жену в том, что она в его отсутствии принимает своего любовника?!
Оказывается и это было возможно!
Позже, в это же утро, неожиданно, на своей «Волге» приехал муж подружки, но увидев Андрея смутился и стал объяснять, что приехал занять денег, чтобы отдать неотложный долг - с тех пор, Андрей был уже уверен, что его жена ему изменяет!
…Андрею до сих пор было непонятно, как можно было совершить такую подлость, не имея каких-то весомых поводов для измены. Ну хорошо бы, он сам сохранил связи со своими бывшими подружками или завел новых. Но ведь он со всеми порвал, и даже не думал о ком то другом кроме своей жены. И это было самое отвратительное!
Но он всегда знал, что как бы жизнь не складывалась, он никогда не полезет в эту гряз измен, в надежде отомстить жене. Долгое время он и подумать не мог, что в какой-то момент жизни столкнётся с её подлым предательством, и предаст его самый близкий человек в мире. И уж тем более он не мог представить, что сам когда-нибудь станет «рогатым» мужем!
И вот лёжа в одиночестве на старом диване, слушая печальные пассажи этой трагической музыкальной истории жизни самого композитора, Андрей, мучаясь ревностью горько посмеиваясь над собой, стал сравнивать все происходящее между ним и Аней с автокатастрофой. Вот едешь, едешь, слушаешь лирическую музыку по авто-радио и вдруг, откуда-то слева вылетает сумасшедший прохожий и ты , уже тормозя сбиваешь его. Вначале ты не веришь, что это произошло с тобой, но потом, этот кошмар меняет всю твою жизнь! Так было и здесь!
…Он хотел, но не мог заснуть и так в полузабытьи стал вспоминать свое вольное, счастливое детство и тревожную, но радостную юность…
Потом невольно вернулся к мрачным воспоминаниям о сломе его жизни.
«…В его случае, точнее в случае измены Ани, казалось всё было тихо и спокойно как у всех и вдруг узнаёшь, что самый близкий тебе человек предает и надо решать, либо уйти, с большим трудом начиная жизнь с чистого листа, либо смириться, хотя судьба уже сломана навсегда… И конечно, не было бы таких страдательных переживаний если бы не дети, которых Андрей любил и которые сейчас составляли главную цель и смысл его жизни!»
…Раньше, при первых подозрения в неверности кого-то из своих подружек, Андрей немедленно уходил и уходил навсегда. Но теперь, он оказался в безысходной ситуации: жить с Аней дальше он не мог, но и детей просто так бросить тоже не хотел…
И все-таки – уже на следующий день, он ушел жить на садоводство, где у родителей стоял небольшой домик и Андрей решился на это понимая, что никакие его уступки уже не помогут сохранить семью и потому, долго так прожить не удастся. Но и его уход был действительно похож на последствия катастрофы: надо было искать не только новый дом, но и новую работу, которая бы позволяла ему содержать детей, теперь живущих с Аней отдельно от него…
…На садоводстве было тихо и спокойно, но тоска накатывалась на Андрея свинцовым шаром, и тогда он ложился и вспоминал. После таких воспоминаний долго не мог заснуть и не выдержав, вставал заваривал крепкий чай и уже не спал до рассвета…
…Вот и в этот раз, грусть и сожаление о тех далеких днях затронули душу и Андрей, ещё некоторое время сидел мрачный, но вскоре засобирался в обратный путь - его уже не радовали красоты природы - отрава тяжелых воспоминаний о прошлых бедах и тоска по выросшим без него детям, не давала сосредоточится на окружающих красотах природы.
Однако возвращаясь к станции он разогрелся, вспомнил, что несколько лет назад, уже живя в Англии, позвонил приёмной дочери Насте - преуспевающей бизнес-вумен в России, которая уже давно была замужем и имела двоих детей. Аня, помогая дочери растить детей и по-прежнему жила с Настей.
После долгого звонка, Андрей совершенно неожиданно услышал в ответ голос Ани и на её вопрос: - Кто это? - не стал скрывать и ответил: - Андрей.
Аня сильно удивилась и поздоровалась, хотя разговора не получалось, да и говорить уже было не о чем. Прощаясь, Андрей вполне искренне, произнёс по старой привычке: - Целую тебя… Аня смутившись, некоторое время молчала, не находя, что ему ответить…
И Андрей положил трубку…
В его душе, обида на измену Ани давно перегорела и потому, в памяти Андрея сохранилась не только драма их отношений и разрыва, но и воспоминания о том времени, когда Аня была молода и красива и ещё была в него влюблена! Увы, человеческие чувства недолговечны и даже любовь превращается в равнодушие, а иногда и в ненависть!
…Вскоре Андрей уехал на заработки в Москву, куда его давно звали армейские друзья. А потом случилось так, что он снова женился и переехал в Лондон, вместе с новой семьёй… И здесь, в начале все не складывалось – жизнь на чужбине всегда сопряжена с драмой привыкания к новой обстановке и новым, малопонятным людям и нравам. А тут ещё проблемы языка.
И кто бы мог подумать, что незнание языка – такая проблема, но Андрей, долгое время чувствовал себя здесь как птица, которой запретили петь - в России он был говорун и любил поболтать на отвлечённые темы, а в Англии, особенно первое время, из огромного набора интересных слов - только «да и нет»! Жена постоянно занята на работе, но даже с детьми ему приходилось говорить через неё – они плохо говорили и тем более плохо понимали его саркастические шуточки…
…В Англии он прожил уже около двадцати лет, но пережитые прежде обиды, до сих пор бередили душу и Андрей, как ни старался, никак не мог их забыть. Чувство ревности, как старая не до конца зажившая рана иногда возвращалось, окончательно отравляя и без того не очень весёлую жизнь на чужбине. Временами он начинал «беситься», обдумывая как можно вернуться в Россию, но понимал, что там его уже никто не ждёт и в очередной раз придется строить новую жизнь…
Андрей и сегодня видел сны, в которых постоянно терял дорогу к дому и это было знаком душевной потерянности - часто наши сны, показывают нам истинное положение вещей которое мы не сознаем, или не хотим сознавать в реальной жизни.
А тогда было все так плохо!
Он снова стал вспоминать свои попытки наладить отношения в новой семье:
«…Это было очень давно, когда мы оба были одиноки…
Кругом были люди, а я погружался в одиночество, не веря, что это судьба, что так и будет до конца жизни…
Мы встретились случайно, поговорили несколько раз обо всем на свете и надолго расстались… Весной, она приехала ко мне в гости, в большой город.
Мы гуляли по городу, ходили к моему другу, пили там чай в прокуренной кухне и слушали его жалобы на бывшую жену. Он был скучен и даже сварлив, как вдовец живущий в одиночестве. Но мы верили тогда, что с нами такого никогда не случится и были счастливы, снова возвратившись через годы в свою легкомысленную молодость!
Ездили на могилу моего отца, умершего так рано. Сидели там у могилы и вороны зло каркали, пролетая над заснеженными погостами. Потом грелись в маленькой церквушке неподалеку от кладбища. Там пахло ладаном, горели свечи и старушки в теплых платках крестились и целовали иконы. В церкви было темно, холодно и пламя свечей, снизу освещало морщины на их усталых лицах… А вечером, сидя у меня, в съёмной квартире, жарили шашлыки и пили крепкий армянский коньяк, отдающий золотом, где-то в глубине пахнущий солнцем и осенним горячим воздухом…
Потом Джейн уехала и я долго шёл вслед поезду, стараясь удержать в себе чувство легкой влюблённости, зная из прошлого, что в любви есть не только светлая, но и темная сторона, иногда заставляющая человека пожалеть о совершенных поступках и глубоких чувствах… А у меня, в отношениях с женами было уже непростое прошлое, из которого я вынес несколько грустных истин и горькие воспоминания. Но об этом я ей не рассказывал, - раны нанесенные теми предательствами ещё не заросли в душе!
…Потом, она писала письма, сравнивала меня с солнцем, которое внезапно осветило её грустную одинокую жизнь. И ещё говорила, что любит меня, как любят солнечный свет васильки, поворачивая свои венчики вслед уходящему солнцу.
…Потом родилась дочь и Джейн держала мою фотографию рядом с кроваткой и давала дочери поцеловать её, когда вечером укладывала спать.
Потом был странный перерыв в нашей переписке, а я с надрывом рвал со своим прошлым, снова погружаясь в одиночеству и тоску, почти в пустоте, иногда поддерживая себя чтением её старых писем.
Потом, она приехала вновь, но уже совсем другая: нервная, решительно самостоятельная, плохо слушающая и плохо меня понимающая. Я пытался объяснить ей безысходность одиночества, без надежды и даже желания избавится от этой непонятной тоски, среди множества приятелей и знакомых! Джейн слушала невнимательно и я прекращал откровения, понимая, что мои беды с чужой для неё женщиной, уже никого не интересуют.
В тот приезд, мои попытки сблизиться с дочкой наталкивались на нервное сопротивление Джейн и это меня удивляло и расстраивало. Я оправдывал её равнодушие тяжёлой одинокой жизнью с маленьким ребёнком. Но она по-прежнему говорила, что любит меня, хотя в её голосе иногда проскальзывали нотки сомнения…
Потом они уехали и через время начались мои телефонные звонки, когда её тон и короткие разговоры не нравились мне, оставляя горький осадок на душе…
Когда Джейн, с уже повзрослевшей дочкой приехала вновь, я понял, что она совсем перестала меня понимать и старалась забыть свою восторженную любовь и свои сумасшедшие поступки… И тогда я ушёл, не прощаясь и не отвечал на звонки, надеясь забыть несбывшиеся мечты, очарования и вместе, сохранить в памяти воспоминания о первых встречах и разговорах.
После нашего разрыва, Джейн с дочкой ещё пожили некоторое время у друзей и уехали, а я вновь остался один…
Прошло долгое время, но у меня не было никакой связи с ними - изредка, когда накатывала тоска, я пытался дозвониться до них, но натыкался на молчание.
А время шло…
Потом появилась новая девушка, предложившая мне свою невинность и расцветающую красоту и я забыл о прошлом, и постарался поверить в семейное счастье. Но прошло три года и её любовь превратилась в непрочную привычку. И разочаровавшись, уже не веря в счастливое продолжение отношений, я перестал надеяться и ждал только плохого… А вскоре, решился уйти незаметно, потому что не хотел хоронить былые светлые чувства, превратившиеся с её стороны в тяжелую обязанность! И я начал понимать, что она расцветает в положенное для молодых время, а я, иногда чувствовал себя значительно старше своих лет и начал сознавать, что разница в возрасте, рано или поздно проявиться и это случится, как всегда для меня, в самое плохое время…
Ещё и поэтому, не дожидаясь окончательного разрыва, я внезапно позвонил ей и соврал, что у меня появилась новая женщина…
…Время тянулось медленно – я переезжал с одной съёмной квартиры на другую, постепенно опускаясь, погружаясь в жизнь одинокого холостяка. Перестал следить за собой и приходя домой с работы, не раздеваясь ложился на кровать и читал книги, одну за другой, стараясь заменить свое желание полной жизни, жизнью книжных героев. Иногда это получалось и на время удавалось забыть о своей тоске…
Но настали дни, когда онДжейн вновь приехала в Россию, нашла меня и снова заговорила о бесконечной любви, словно и не было нескольких лет тяжелой разлуки.
И в это время мне казалось, что не было ни тоски, ни тяжёлых сомнений – всё осталось в далеком прошлом. И решившись наконец, мы уехали вместе с Джейн и дочкой и я - усталый, грустный, обидчивый, постаревший телом, а главное душой, оказался в чужом для меня, большом и шумном городе!
Мы поженились, потому что дочь - уже подросток - называла меня папой и смотрела на меня влюбленными глазами. Она хотела быть хорошей дочерью, потому что у всех её подруг были папы, а она долгое время жила только с мамой. А я скучал и бесился - уехать назад я уже не мог, но и здешняя жизнь не складывалась!
Уже через год, в старом её альбоме я нашёл фотографии, на которых Джейн и симпатичный молодой мужчина, улыбаясь друг другу, проводили отпуск на море, а рядом с ними, была моя маленькая дочь, доверчиво держа нового папу за руку…
Теперь, для меня стало понятно её тогдашнее долгое молчание. А мне вновь стало очень горько и проснулась неудовлетворённая, тяжелая ревность - зарубцевавшиеся сердечные раны, вновь открылись.
Вечером я напился ничего не говоря Джейн, скрипел зубами сидя в темной комнате и кулаком вытирал невольные слёзы, а в размякшей от алкоголя душе повторялись вопросы, которые как всегда никто не слышал: «Почему? Ну почему так?! Зачем было скрывать?!»
А в голове ворочались тяжёлые мысли: «Ведь я повесил свою судьбу на гвоздь её большой любви! Ведь она сама повторяла тогда: - Ты моё солнце и мой свет!
…Начались тягостные объяснения: в начале она говорила мне: - Я тебя тогда не любила. Это была просто влюблённость от одиночества!
Потом, через время наполненное яростными ссорами, она говорила мне: - Неужели ты думаешь, что я любила только тебя одного?
А через время, отворачиваясь, говорила: - Ты меня раздражаешь!
Слушая эти её слова, я рычал про себя от бессилия и ярости - я ничего не мог сделать чтобы поменять ситуацию, потому что дочь уже привыкла ко мне. Я тоже полюбил свою ласковую девочку и не хотел её потерять, как потерял детей из первой семьи.
Ещё горше было понимание, что меня никто нигде не ждал и потому, временами, очнувшись от переживаний я сознавал, что мне некуда уйти, разве что в подворотню, в этом чужом для меня городе… Уйти в холодную ночь, в картонный ящик, в котором зимой ночуют бездомные!
У меня не было ни работы, ни денег чтобы уехать на родину. Но главное, у меня не было сил действовать. На время я превратился в раба, раба обстоятельств и это мучило меня больше всего! Потому что всю прежнюю жизнь я пытался с этим бороться и до сих пор делал это успешно!
…Я начал морить себя голодом, не ел по несколько дней, у меня заболело сердце и я начал хромать от резкой боли в суставах. Нервы стали сдавать - иногда казалось, что я схожу с ума!
Время шло, а мы продолжали жить вместе. Постепенно всё перекипело в душе, но где-то в глубине, осталось разочарование и пустота вместо ожидания хорошего в будущем…
А она, измученная нашими ссорами снова говорила: - Я любила и люблю только тебя!
Но я уже не верил словам и даже слезам. Каждый вечер уходил, стараясь не видеть её, и хотя бы эти часы чувствовать себя свободным.
…Часто, в своих вечерних походах, я бродил по набережной мысленно разговаривая сам с собой, оправдываясь и обвиняя. И каждый раз, может быть случайно, приходил на мост, под которым, отражая свет фонарей, плескалась холодная, глянцево-чёрная вода, большой и глубокой реки…
Стоял там и думал, что однажды, желание оказаться там, в тяжёлой ледяной речной глубине, станет непреодолимым, как судьба!..
… И всё-таки, после долгих лет переживаний и страданий души, Андрей вдруг начал чувствовать облегчение. Он даже вывел для себя формулу, по которой получалось, что именно страдания формируют характер и приучают человека жить среди людей, радуясь самому факту жизни. Он всё чаще с иронической усмешкой цитировал притчу о старом философе…
«Однажды, Конфуций ехал по дороге и вдруг увидел старца, работающего рядом, в поле. Конфуций сошёл на землю, подошёл к старцу и увидев на его лице улыбку, спросил: чему вы радуетесь, господин? И старец ответил ему, хитро улыбаясь: Есть как минимум три причины моей теперешней радости. Первая – я мог не родиться, но родился! Вторая – мог родится женщиной, но родился мужчиной. И третья причина – я мог умереть молодым, но дожил до старости и в полном здравии. А сегодня я работаю здесь и это доставляет мне удовольствие!»
И ещё, Андрей понял, что без страданий и переживаний очень трудно понимать бедных и покинутых, научиться не только сострадать, но и помогать чем можешь!
И удивительно, но со временем, их совместная жизнь с Джейн нормализовалась и Андрей, в минуты откровений говорил ей: - Ты знаешь, было время, когда я хотел уехать или даже покончить с собой, не веря ни тебе, ни себе. Но сегодня, я хвалю себя за терпение, которым я никогда не отличался прежде. Именно терпение позволило мне пережить метания души и я наконец обрел в нашей семье утешение и покой…
Но не всегда он оставался таким оптимистом и когда погружался в одиночество, то переживания прошлого не давали ему покоя.
…Вот и в этот раз, грусть и сожаление о тех далеких днях затронули душу и Андрей, ещё некоторое время сидел мрачный, но вскоре засобирался в обратный путь. Его уже не радовали красоты природы - отрава тяжелых воспоминаний о прошлых бедах и тоске угнетала, не давала сосредоточится на окружающих красотах природы…
Октябрь 2020 года. Лондон. Владимир Кабаков
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте «Русский Альбион»: http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal