
Ох, эти славные
«картошки», под которыми в старые времена подразумевался сбор урожая различных
овощей в «подшефном» колхозе: моркови, свеклы, капусты и собственно – картошки
осенью, а также прополка их же летом. А еще - сенокос, да и много чего другого…
То лето
оказалось на редкость жарким и засушливым - настоящее национальное бедствие в
обычно сыром климате Беларуси. Времена были советские, предприятиям довели
разнарядку на сельхозработы, и молодежь отправили в колхозы.
Наш проектно-технологический
институт «шефствовал» над колхозом в Червенском районе, туда и послали нашу
молодежную бригаду. Задача была немного экзотичной: парни бродили в лесу с
косами, находили подходящие полянки и скашивали траву для коров. Мы, девчонки,
тоже ходили по лесу и ломали ветки у молодых свежих деревьев. Ветки приносили в подсобное помещение, в котором стоял агрегат витаминизированной
муки (АВМ), в него мы эти ветки и запихивали, а агрегат выдавал нам что-то
вроде древесной муки, которой позже планировалось кормить крупный рогатый скот.
Работа была
местами пыльная, а местами – вольная, у нас не было строгих норм «налома»
веток, зато в «нашем» лесу был шикарный малинник, которым мы с удовольствием
пользовались.
А вечерами
проходили посиделки у костра. Парни собирали со всех по рублю и организовывали
привоз самого дешевого вина «Белая Вежа» (по 1руб.24коп за бутылку). У одного
из ребят была своя машина, и наша банда регулярно наведывалась в ближайший
городок Червень за выпивкой. Как-то раз
и я съездила с ними, чтобы развеяться. Мы объехали пять питейных точек, но
именно «Белой Вежи» нигде не было. Наконец, в шестом магазинчике она оказалась.
- Нам «Белой
Вежи».
- Ой, сейчас,
ребятки,- засуетилась продавщица и поставила на прилавок две бутылки.
- Ящик «Белой
Вежи»,- наш «кассир» швырнул деньги на стойку.
Со временем
маршрут ребят поменялся: сначала они завозили в пункт приема стеклотары
огромный мешок с пустыми бутылками, а уже позже отправлялись на поиски вина.
Все сдавали «по
рублю» для поддержания компании, но, получив свою порцию, далеко не каждый мог
ее выпить.
- Я не могу!-
шептала мне подружка, сидя рядом со мной у костра.
- Ну так вылей
куда-нибудь,- предложила я, и, как оказалось, опрометчиво.
Моя товарка не
нашла ничего лучшего, как вылить содержимое стакана нам под ноги. А мы сидели
на моей куртке, отороченной искусственным мехом, который на следующий день дико
вонял. Пришлось выветривать куртку на хозяйском дворе.
В основном мы
все проживали «по бабкам», но пару парней присмотрели себе «мезонин» на сеновале.
А внизу жила коза с маленькой козочкой, по поводу которой и «верхних жильцов» регулярно возникали шутки.
Время прошло
весело и быстро. Через две недели меня заменили и вернули на работу. Всю дорогу из деревни в
город я ловила себя на том, что выглядываю из окна автобуса и мысленно обрываю
ветки со всех деревьев, попадавшихся на глаза…
Поскольку я была
молодым специалистом, не задействованным «глубоко» в рабочих проектах, через
пару недель я снова «загремела» в колхоз.
На этот раз это
была уборка льна. Нам каждому выдали по серпу (да, тому самому, что дружил на
советском флаге с молотом), и мы стали жать лен. Сначала срезался небольшой
снопик, который перевязывался двумя-тремя льняными стеблями. Четыре снопика прислонялись
друг к другу на последующую просушку. Вскоре все поле было усеяно живописными
«фигурками» снопо-квартетов.
Деревня была
отдаленная, без сельпо, а ни у кого из нашей бригады своего автомобиля не было.
Но наши ребята подружились с местными парнями, и вечерние посиделки
скрашивались самогоном.
Незаметно и не
скучно прошли две недели «ссылки». О том, что за нами придет автобус, мы узнали
в день отъезда. Тут же быстро был организован прощальный стол, друзья-сельчане
проставили закуску и самогонку. Мы так долго с ними братались, что задержали
отъезд автобуса. Впрочем, заодно переждали и небольшой летний дождь.
Когда наша
веселая и хмельная компания подъехала к соседней деревне колхоза, в которой
работала другая бригада, в автобус стали загружаться мокрые и злые «второбригадовцы».
«Отходную» они отмечали вчера, а сегодня боролись с похмельем. Кроме того их
застал тот самый дождь, который мы так благополучно переждали в деревне.
Наша компашка
всю дорогу бузила: кто-то требовал остановиться у мелькнувшего за окном сельпо
(чтобы купить выпивки), кто-то просил тормознуть у ближайших кустиков.
«Второбригадовцы»
обдавали нас немым, но энергичным презрением.
Позже не один
год мы сталкивались на общих «картошках», и когда кто-то вспоминал, «как же все
было тогда здорово», я понимала, что это человек из нашей бригады. Если же
вспоминавший говорил, что «дорога в город была ужасной, как мерзко вели себя
некоторые», я понимала – это человек из «второй» бригады…
Самой трудной из
летних сельскохозработ всегда была прополка. Большинство наших ребят стали
инженерами в первом поколении, они имели неплохой сельхозопыт, родители их жили
в деревнях, и на грядках такие как я оставались
далеко позади. Хотя конечно старались, старались...
А самая легкая деревенская
неделя была у меня как-то на сене. На заливном лугу лежала скошенная косилкой
трава на корм скоту. В первый рабочий день нашей задачей было переворачивать
траву, чтобы она понемногу высыхала в сено. На второй день мы собирали
подсохшее сено в небольшие стожки. На третий день пошел дождь, и мы сидели по
хатам. На четвертый день мы расшвыривали
сено из стожков для его просушки. На пятый день мы переворачивали сено на
другую сторону. На шестой день мы опять собирали сено в небольшие стожки. На
седьмой день снова пошел дождь, но нас уже увезли домой.
Осенний сбор
урожая, прежде всего той самой картошки, был тяжел и беспросветен. Как правило,
уже наступали холода, частенько шел дождь, а угнаться за «передовиками» на
грядках не было никаких сил…
С годами меня реже посылали в колхоз, да и
длительных выездов больше не было. Нас изредка вывозили на сбор картофеля или
моркови в выходной день с последующим «отгулом» на рабочей неделе. А как-то раз
мы собирали капусту и среди кочанов нашли зайчика. Одна из сотрудниц вытянула
его за уши над грядкой и стала прикидывать, что привезет зайца домой своим
детям. И вдруг зайчик заплакал. Звук был не резкий, животный, а натуральный
детский плач. Сотрудница смутилась и выпустила бедолагу назад в капусту. Кто-то вспомнил, что маленьких
зайчат кормит молоком любая пробежавшая рядом зайчиха. Ну а потом уж пусть он
доедает ту капусту, которую мы так и не успели собрать полностью.
Как само собой
разумеется, считалось вполне естественным взять с собой из колхоза небольшую долю
«даров полей», на сбор которых тебя послали. Собственно, все так и делали.
Однако оказалось, что в какой-то другой, параллельной действительности,
государство с этим боролось и регулярно выставляло посты на въезде в город.
И вот однажды в
такую засаду попал и наш автобусик, мирно возвращавшийся из однодневной поездки
в колхоз. В тот раз мы активно собирали яблоки в колхозном саду, и не менее
активно набрали себе по сумке яблок. Кроме того, рядом находилось поле с
кукурузой, и большинство из нас не удержалось и прихватило еще по несколько
початков кукурузы.
Нас тормознули
на посту ГАИ, на каждого составили акт, в котором самым драматичным был пункт:
«Были ли уже приводы? Со слов - нет». Кроме того каждого заставили написать
объяснительную по поводу найденного у него. Если наличие яблок я довольно
быстро объяснила отсутствием питьевой воды, которую нам должно было
предоставить руководство колхоза, то явную кражу кукурузы мне трудно было
оправдать. В конце концов, я написала, что взяла ее «по преступному
легкомыслию».
Нас
предупредили, что акты будут переданы в наш проектно-технологический институт,
а там – будут судить товарищеским судом.
Утром я пришла в
отдел на полусогнутых от ужаса ногах. Я поплакалась сотрудницам в нашей
комнате, потом – в соседней. Все охали и сочувствовали мне. В это время на
работу пришли наш начальник отдела и его заместитель. Я приволоклась в их
кабинет и стала слезно каяться. Но начальники восприняли случившееся с юмором,
успокоили меня и сказали, что, конечно же, никакого товарищеского суда не
будет.
Ободренная, я
стала ходить по другим отделам и делиться историей об акте со своими знакомыми,
под конец у меня уже получалось настолько забавно, что от рассказанного ухохатывались все слушатели.
Через какое-то
время меня снова отправили на один день в колхоз. На этот раз мы убирали
морковь. Дожидаясь автобуса после полевых работ, все «работники» тщательно
укладывали в рюкзаки и сумки свою «долю» моркови.
- А вы отчего
ничего с собой не взяли?- спросил сотрудник одного из дальних наших отделов,
заметив, что у меня руки ничем не
заняты.- Берите, берите, морковка очень сочная.
- У вас есть
привод?- улыбаясь, спросила я.
- Нет. А что это
такое?
- А у меня -
есть. За колхозные яблоки и кукурузу…
Как давно это
было - время поездок «на картошку»! А в голове крутится сочиненная в те времена
частушка:
« Отозвали с
ЭВМ /электронно-вычислительная
машина/
Отослали к АВМ /автомат витаминизированной муки/
Намололи мы муки
Из ольхи
Ох, не подохли бы быки!»