Шкаф-купе
Я протягиваю руку, и предо мной раздвигаются стены - это шкаф-купе.
Шкаф-купе.
Жена давно пилила покупкой сего модного девайса, и вот мы ходим в мебельном супер-мега-гипермаркете, глазея на извращения дизайнерских фантазий над кошельками обывателей и нуворишей.
Супруге захотелось в туалет, а мне почему-то кофе, хотя, я его почти не пью, предпочитая хороший зелёный цейлонский чай.
Договорились встретиться на переходе с третьего этажа на четвёртый.
Я уже давно заметил, что с увеличением количества шкафов и полок, уровень хаоса в квартире только возрастает. Каждая новая ниша или ящик, требуют дополнительного времени и сил для наведения чистоты и порядка.
Проходя мимо до неприличия огромного количества секций крыла "Б", смотрю на это бесконечное безобразие форм и расцветок, взглядом обречённого на казнь узника, как это и подобает жертвам общества потребления.
Время ближе к семи. Судя по сухим, дежурным взглядам редеющих толп посетителей, прошедший рабочий день давал о себе знать. Продавщицы всё чаще поглядывая на часы, стали прихорашиваться и собирать сумочки.
В мозг ударил резкий аромат кофе, сразу же напомнив о цели моего броуновского движения. Идя на его запах, сворачиваю в очередной павильон. Вместо кофе-автомата стоит молодая особа в гольфах. "Поклонница аниме или хентая?" - почему-то мелькнуло у меня в голове. "Надеюсь, ей уже восемнадцать", - пронеслось в ней же следом, слегка напугав этим своим "надеюсь".
Глядя на безупречное "каре" с антрацитовым отливом, подумалось, что красивость блондинок - это все лишь мем, промывший наши мозги.
-Простите, а где тут автомат с кофе?
-"Тут" - это "там", на переходе в крыло "В", девушка махнула на зюйд-зюйд-вест.
-Ходить туда далеко, поэтому я варю сама, а что вы хотели?
-Всё зависит от того, что вы мне предложите,- сказал я, как-то
глупо улыбнувшись. И, через небольшую паузу, стараясь казаться серьезным, добавил: "купе" у вас есть? - ощупывая глазами все выпуклости над чёрной юбкой кофеманки. Не то чтобы девушка была толстая, просто, на худышках одежда вист как на вешалке, а у моей брюнетки, все особенности женской натуры кричали, что роль одежды - подчёркивать магию плоти.
-Пойдёмте, я покажу Вам "купе", - девушка протянула мне откуда-то взявшуюся чашку с кофе. Эспрессо исчез во мне за пару глотков, пытаясь отбить во рту запах дешёвой "балканки". Я даже не понял, горячий ли он?
Взяв меня за локоть так, что я почувствовал кольцо на хрупком безымянном пальчике. Девушка направилась куда-то влево и вглубь павильона.
-Вам в коридор или в спальню, с зеркалами или без? - с какой-то плюшевой вкрадчивостью замурлыкала анимешница.
-Ну, чтобы протянул руку и стена открылась. Можно и с зеркалом, только если в нём я увижу нечто вроде Вас.
Девушка беззвучно засмеялась, её дрожь почувствовалась через руку, всё ещё держащую мой локоть.
Почему-то вспомнилось о непринятом утром душе и про носки, требующие замены второй день подряд.
-Вот, это с немецкой навеской, а это - с нашей. Ход лёгкий, плавный, по надёжности разницы практически нет, главное - чтобы не пластмасса и не Китай.
-А что по цвету? Есть «кофе с молоком», ну, или как он правильно называется? Высвобождаю мягко локоть и перехватываю её руку, держа, словно цветок на раскрытой ладони хрупкое запястье.
-Такой вот "утренний загар знойной женщины", - показываю на её бархатистую кожу, мягкого, персикового цвета. Её янтарно-каштановый взгляд встретился с моим светло-серым, как ноль и фаза, и нас заискрило...
Сколько же ей на самом деле? Двадцать один, двадцать пять? Семнадцать? - субтитрами на мониторе сознания проносился табун разномастных мыслей. Проклятые гольфы снимали с девушки года три-четыре...
-Знаете, это очень редкий цвет, - журчала девушка, у нас из этой серии есть только кровать, а шкаф можно заказать по каталогу, хотите взглянуть? В голове пронеслась безликая толпа вариантов ответа, вслух выдалось почему-то: - «Буду премного благодарен, сударыня!»
«Э-э, поручик Ржевский, куда вас несёт?!» - субтильным петитом, словно эхом, аукнулось там же.
Девушка нагнулась за каталогом к прикроватной тумбочке так, что её бедро мягко вошло между моих ног. Весьма обтекаемые формы вызвали бурное сопротивление среды в моих брюках.
Между дальними шкафами мелькнул силуэт, почему-то я сразу узнал его - это девушка стояла у туалета, когда мы расстались с женой. Она была с веером, махая им от груди так, что до меня плотным фронтом доносился какой-то странный запах её духов. Я даже не понял, кто первым из нас пошел в эту сторону...
-Вот, такой цвет вам подойдёт? – упругость анимешной попки плюхнулась на одну из широченных кроватей, положив каталог на округлые коленки, и как-то странно-волнующе посмотрев на меня снизу-вверх. Ох уж этот глубокий влажный взгляд, в котором, как солнце в росе, что-то снова заискрило….
Думать о чём-то было бессмысленно, и, я просто бросился на неё, твердя между поцелуями: "Нет, не такой! Нет...!"
Синяя жилка на её шее отстукивала азбукой Морзе прямо в мой мозг: «Пульс - это фрикции жизни», и прочую билеберду.
Девятый вал чувств начал спадать, и бурное море страсти стало приобретать очертания неглубокого пруда адюльтера, размером 2 на 2 метра.
-Одевайтесь, - спокойно ответила довольная девушка в гольфах, - вас уже жена ищет, вам туда, - она показала чуть левее норд-оста.
-Жена? А..., но времени действительно уже не было - "мракет" закрывался. Угорелый бег по этажу несколько привёл меня в чувство.
-Где тебя черти-то носят? - услышал я негодование жены.
-Так, это..., тут эскалатор, а ступеньки-то там..., здесь два выхода!- с наглостью обречённого я неопределённо махнул рукой, ...и кофе...
- Давай быстрее, кофе...! Магазин закрывается! Я тут присмотрела пару шкафов, но, надо будет ещё на втором этаже глянуть. Поедем в следующую субботу? Моё фрустрирующее молчание было истолковано как согласие.
«Какое странное послевкусие у этого кофе!» - в голове как-то само думалось в этот момент.
На первом этаже, возле ресепшена, толпились охранники и прочая обслуга гипермаркета. У некоторых в руках были деньги, причём многие посматривали в мою сторону. Я заметил, что те, кто деньги отдавал, смотрели на меня, как-то насупившись, а те, что принимали – озорно и только что не подмигивая. Синеватый свет мониторов, на которые выходили картинки со всех камер маркета, придавали их лицам какой-то нездоровый оттенок.
Почти у самого выхода, слышу знакомый голос девушки: "Бинго! 17:4 в нашу пользу!" Я обернулся, но различить её среди загудевшей ресепшен-толпы, не было никакой возможности. Вместо этого, перед глазами встала её задранная кверху чёрная плиссированная юбка, трепетавшая и искрившая статикой на верблюжьем пледе, словно гигантский чёрный цветок с двумя пестиками в красных туфлях. Странная штука эти цветы; пестик, такой однозначно-фаллический символ, а, на самом деле - женский половой орган.
Невольно протянул руку, и пространство с «цветком» раздвинулось, превратившись в... камилавку с каким-то загнутым жезлом на всё том же верблюжьем пледе.
К трамвайной остановке подходила "семёрка", почему-то ещё издали начав трезвонить. Огромная, пустая сцепка, вагонов из тридцати-сорока, неслась мимо остановки, трезвоня и трезвоня...
Я включился. Рука привычно упала на будильник, и он затих. Ноги сами нашли шлёпанцы, и, словно зомби, заковыляли на кухню. Консервная банка из-под шпрот переполнена «Балканской звездой», а раковина - посудой. Привычно закурив, почувствовал какой-то странный привкус во рту... Почему-то захотелось купить шкаф-купе, и научиться раздвигать стены. В отличие от жизни, день только начинался.
Шкаф-купе.
Жена давно пилила покупкой сего модного девайса, и вот мы ходим в мебельном супер-мега-гипермаркете, глазея на извращения дизайнерских фантазий над кошельками обывателей и нуворишей.
Супруге захотелось в туалет, а мне почему-то кофе, хотя, я его почти не пью, предпочитая хороший зелёный цейлонский чай.
Договорились встретиться на переходе с третьего этажа на четвёртый.
Я уже давно заметил, что с увеличением количества шкафов и полок, уровень хаоса в квартире только возрастает. Каждая новая ниша или ящик, требуют дополнительного времени и сил для наведения чистоты и порядка.
Проходя мимо до неприличия огромного количества секций крыла "Б", смотрю на это бесконечное безобразие форм и расцветок, взглядом обречённого на казнь узника, как это и подобает жертвам общества потребления.
Время ближе к семи. Судя по сухим, дежурным взглядам редеющих толп посетителей, прошедший рабочий день давал о себе знать. Продавщицы всё чаще поглядывая на часы, стали прихорашиваться и собирать сумочки.
В мозг ударил резкий аромат кофе, сразу же напомнив о цели моего броуновского движения. Идя на его запах, сворачиваю в очередной павильон. Вместо кофе-автомата стоит молодая особа в гольфах. "Поклонница аниме или хентая?" - почему-то мелькнуло у меня в голове. "Надеюсь, ей уже восемнадцать", - пронеслось в ней же следом, слегка напугав этим своим "надеюсь".
Глядя на безупречное "каре" с антрацитовым отливом, подумалось, что красивость блондинок - это все лишь мем, промывший наши мозги.
-Простите, а где тут автомат с кофе?
-"Тут" - это "там", на переходе в крыло "В", девушка махнула на зюйд-зюйд-вест.
-Ходить туда далеко, поэтому я варю сама, а что вы хотели?
-Всё зависит от того, что вы мне предложите,- сказал я, как-то
глупо улыбнувшись. И, через небольшую паузу, стараясь казаться серьезным, добавил: "купе" у вас есть? - ощупывая глазами все выпуклости над чёрной юбкой кофеманки. Не то чтобы девушка была толстая, просто, на худышках одежда вист как на вешалке, а у моей брюнетки, все особенности женской натуры кричали, что роль одежды - подчёркивать магию плоти.
-Пойдёмте, я покажу Вам "купе", - девушка протянула мне откуда-то взявшуюся чашку с кофе. Эспрессо исчез во мне за пару глотков, пытаясь отбить во рту запах дешёвой "балканки". Я даже не понял, горячий ли он?
Взяв меня за локоть так, что я почувствовал кольцо на хрупком безымянном пальчике. Девушка направилась куда-то влево и вглубь павильона.
-Вам в коридор или в спальню, с зеркалами или без? - с какой-то плюшевой вкрадчивостью замурлыкала анимешница.
-Ну, чтобы протянул руку и стена открылась. Можно и с зеркалом, только если в нём я увижу нечто вроде Вас.
Девушка беззвучно засмеялась, её дрожь почувствовалась через руку, всё ещё держащую мой локоть.
Почему-то вспомнилось о непринятом утром душе и про носки, требующие замены второй день подряд.
-Вот, это с немецкой навеской, а это - с нашей. Ход лёгкий, плавный, по надёжности разницы практически нет, главное - чтобы не пластмасса и не Китай.
-А что по цвету? Есть «кофе с молоком», ну, или как он правильно называется? Высвобождаю мягко локоть и перехватываю её руку, держа, словно цветок на раскрытой ладони хрупкое запястье.
-Такой вот "утренний загар знойной женщины", - показываю на её бархатистую кожу, мягкого, персикового цвета. Её янтарно-каштановый взгляд встретился с моим светло-серым, как ноль и фаза, и нас заискрило...
Сколько же ей на самом деле? Двадцать один, двадцать пять? Семнадцать? - субтитрами на мониторе сознания проносился табун разномастных мыслей. Проклятые гольфы снимали с девушки года три-четыре...
-Знаете, это очень редкий цвет, - журчала девушка, у нас из этой серии есть только кровать, а шкаф можно заказать по каталогу, хотите взглянуть? В голове пронеслась безликая толпа вариантов ответа, вслух выдалось почему-то: - «Буду премного благодарен, сударыня!»
«Э-э, поручик Ржевский, куда вас несёт?!» - субтильным петитом, словно эхом, аукнулось там же.
Девушка нагнулась за каталогом к прикроватной тумбочке так, что её бедро мягко вошло между моих ног. Весьма обтекаемые формы вызвали бурное сопротивление среды в моих брюках.
Между дальними шкафами мелькнул силуэт, почему-то я сразу узнал его - это девушка стояла у туалета, когда мы расстались с женой. Она была с веером, махая им от груди так, что до меня плотным фронтом доносился какой-то странный запах её духов. Я даже не понял, кто первым из нас пошел в эту сторону...
-Вот, такой цвет вам подойдёт? – упругость анимешной попки плюхнулась на одну из широченных кроватей, положив каталог на округлые коленки, и как-то странно-волнующе посмотрев на меня снизу-вверх. Ох уж этот глубокий влажный взгляд, в котором, как солнце в росе, что-то снова заискрило….
Думать о чём-то было бессмысленно, и, я просто бросился на неё, твердя между поцелуями: "Нет, не такой! Нет...!"
Синяя жилка на её шее отстукивала азбукой Морзе прямо в мой мозг: «Пульс - это фрикции жизни», и прочую билеберду.
Девятый вал чувств начал спадать, и бурное море страсти стало приобретать очертания неглубокого пруда адюльтера, размером 2 на 2 метра.
-Одевайтесь, - спокойно ответила довольная девушка в гольфах, - вас уже жена ищет, вам туда, - она показала чуть левее норд-оста.
-Жена? А..., но времени действительно уже не было - "мракет" закрывался. Угорелый бег по этажу несколько привёл меня в чувство.
-Где тебя черти-то носят? - услышал я негодование жены.
-Так, это..., тут эскалатор, а ступеньки-то там..., здесь два выхода!- с наглостью обречённого я неопределённо махнул рукой, ...и кофе...
- Давай быстрее, кофе...! Магазин закрывается! Я тут присмотрела пару шкафов, но, надо будет ещё на втором этаже глянуть. Поедем в следующую субботу? Моё фрустрирующее молчание было истолковано как согласие.
«Какое странное послевкусие у этого кофе!» - в голове как-то само думалось в этот момент.
На первом этаже, возле ресепшена, толпились охранники и прочая обслуга гипермаркета. У некоторых в руках были деньги, причём многие посматривали в мою сторону. Я заметил, что те, кто деньги отдавал, смотрели на меня, как-то насупившись, а те, что принимали – озорно и только что не подмигивая. Синеватый свет мониторов, на которые выходили картинки со всех камер маркета, придавали их лицам какой-то нездоровый оттенок.
Почти у самого выхода, слышу знакомый голос девушки: "Бинго! 17:4 в нашу пользу!" Я обернулся, но различить её среди загудевшей ресепшен-толпы, не было никакой возможности. Вместо этого, перед глазами встала её задранная кверху чёрная плиссированная юбка, трепетавшая и искрившая статикой на верблюжьем пледе, словно гигантский чёрный цветок с двумя пестиками в красных туфлях. Странная штука эти цветы; пестик, такой однозначно-фаллический символ, а, на самом деле - женский половой орган.
Невольно протянул руку, и пространство с «цветком» раздвинулось, превратившись в... камилавку с каким-то загнутым жезлом на всё том же верблюжьем пледе.
К трамвайной остановке подходила "семёрка", почему-то ещё издали начав трезвонить. Огромная, пустая сцепка, вагонов из тридцати-сорока, неслась мимо остановки, трезвоня и трезвоня...
Я включился. Рука привычно упала на будильник, и он затих. Ноги сами нашли шлёпанцы, и, словно зомби, заковыляли на кухню. Консервная банка из-под шпрот переполнена «Балканской звездой», а раковина - посудой. Привычно закурив, почувствовал какой-то странный привкус во рту... Почему-то захотелось купить шкаф-купе, и научиться раздвигать стены. В отличие от жизни, день только начинался.