Амалий и его лохматый друг, глава 17-18

Глава семнадцатая: Побрякушки

По дороге на Силоамский водоём Амалий купил на стихийной ярмарке шёлковые нити цвета бордо и слоновой кости, и кипарисовые челноки для плетения рыболовецких сетей. Уселись друзья подле воды, демонически погрузившись в себя. Синия удивлённо, двулико, благостно поглядывала, как орудует мальчик челноком. Пауза висела и висела, Не растворяясь в заметных движениях, пока Амалий не попросил подругу поведать историю Иудеи, чтобы самому не отвлекаться на античную прозу. Долго-предолго Синия ведала ему дальнюю историю Палестины, путно и всецело подойдя к современной истории:
-Четыре десятка лет назад землёй иудейской правил мудрый царь Ирод. В конце его правления на Палестину обрушились несчастья и природные катаклизмы: пересохли притоки Иордана, да и этот Кедрон. Какие-то странные болезни стали косить скот, три года земля иудейская не родила: маис и овощи сохли, фрукты не наполнялись солнцем, орехи недозревшие ссыпались на землю, ветры не выбирали направления – горе и несчастье посетила царство Ирода. Когда земляки стали умирать и на глазах царя, мытари возвращались пустыми, Ирод закупил в Египте зерно, скот и овощи. В Сиракузах им было закуплено огромное количество вина, чтобы его подданные не пили вонючую воду. Через год и природа смилостивилась над землёй иудейской, а в народе любимого царя прозвали Великим.
-Я слышал об Ироде Великом от отчима, но о жути природной не знал. Далее, далее, Синия.
-Я ещё не объяснила, почему в Сирии и Палестине столько верблюдов. Эту живность тот же царь Великий закупил в Эфиопии и Египте…. Ты что вяжешь, здесь же рыба не водится?
-Синия, не торопи – скоро поймёшь. Расскажи ещё что-нибудь.
Подруга нехотя поведала историю дальнюю и не очень Римской империи, пока, разогревшись, не подошла к правлению Гая Юлия Кесаря:
-Регент римский Марк Антоний, сводный брат императора римского Кесаря, оказался подлецом и предателем: угнал римский флот, обкорнал казну, да ещё и увёз жену Кесаря – царицу египетскую Клеопатру. Как этот негодяй влюбил в себя царицу – непонятно. Главное: плохо кончил этот предатель – так ему и надо.
-Померяй, накинь на голову, - протянул воздушную ткань бордово-серого цвета Амалий замолчавшей подруге.
Рилей всё ещё дремал, когда радостная Синия продолжала кружиться и плясать, играя нежной косынкой – такой счастливой Амалий подругу не видел досель. Когда солнце стало садиться, только тогда довольный ткач перестал кидать попрыгунчики каменные, совместно с подругой, по водной поверхности, чему она его обучила.

Глава восемнадцатая: Нужно или не надо

В следующую субботу после силоамского пикника Амалий твёрдо и упоительно уселся на общение с красной глиной, узнав из античных источников, как обжигаются гончарные изделия. День врастал в следующий, тормозясь лишь тревожным сном, но изделия выходили из-под его рук неправильной эллиптической формы, стремясь сплюснуться под собственным весом. Изредка молоденький гончар подпускал к действу Синию, кротко, не слиянно и зримо следящей за другом, изредка, в старании, высовывающего язык. Второй зимний месяц удалился в прошлое, когда ученица предложила Амалию назревшую идею. День-другой и мальчик обложился кипарисовыми заготовками. Сам-то сам, но пришлось принять в партнёры Синию, выгнав на дворцовую кухню Рилея надолго, чтобы расширить площадь мастерской. Зима уже покидала Палестину, когда гончарный кипарисовый круг заработал на полную мощь, в основную под руками Синии, Амалий же занимался сушкой и обжигом тарелок и ваз. Тётушка Ве, испытав посуду на кухне, втихомолку выносила следующую на центральную ярмарку. Первым отошёл от дел Амалий, увлекшись чтением новой рукописи, приобретённой на загородной ярмарке. На день третий устала и Синия, с удивлением не обнаружив готовых гончарных изделия. После благодаря Амалию они догадались, что тётушка Ве обменяла их на финики, наполнявшие досель обед и ужин.