Досадный случай

    Досадный случай
Однажды осенью ненастной
Я лесом шёл и заплутал
И сколько не кружил напрасно,
Не мог представить, где вокзал.

И, наконец, увидел поле,
И небо в тучах, как в броне.
Но зря старался я до боли,
Хотя бы свет узреть в окне.

Всё перелески - клёны, вербы,
Да частокол березняка.
А электричка знать бы, где бы,
Она ушла наверняка.

Я долго брёл в изнеможении,
Я вымок весь и весь продрог,
Когда вдали, на возвышении,
Увидел чей-то хуторок.

И напрямик к нему шагнул я
Через метёлки будыля,
То сомневаясь, то ликуя,
Влекомый близостью жилья.

Но тщетно я стучался в двери,
Жильцов бесчувственных корил,
Их страстно, призывая к вере,
Мне так никто и не открыл.

И вот, намаявшись до дрожи,
В сердцах назад побрёл скорей.
Нет ничего на свете горше,
Чем стыть у запертых дверей.

Ни дай нам Бог в лихие стужи,
Чтоб средь ненастья серых крыл,
Мы людям бы стучались в души,
А нам никто бы не открыл.

                     ***
Ветер налетел порывом шквала
И утих, утратив свой запал,
Растрепал льняное покрывало
Да былинку хрупкую сломал.

И умчался, так и не заметил,
Как притихла улица в пыли,
Мало ли ветров на белом свете?
Мало ль бурь свирепствует вдали?

Так и мы порой не замечаем,
Как рождаем шквал крикливым ртом,
Как друзей и близких обижаем,
Даже не задумавшись о том.

Лишь слезой вздымается и тает
В дружеских глазах немой укор.
Гнев подобно ветру наметает
На сердца словесный хлам и сор.

Вот и мне учиться надо тоже
Оставлять надменность у дверей,
Быть к себе критичнее и строже,
А к друзьям терпимей и добрей.

       У камина
(памяти Тютчева)
Неоценим великий дар,
Ниспосланный Творцом поэту,
Души метущийся пожар,

Призыв к гармонии и свету.
Он за собой зовёт, маня,
Чтоб с кротостью, отогреваясь,
Присесть у этого огня,

С безбрежием соприкасаясь.
И позабыть про тяжкий груз
Житейских бурь, оков сомнений,
И покориться воле муз.

В плену томительных мгновений.
И в этой неге, не спеша,
Растает грусть в лучах рассвета.
И робко запоёт душа,
Теплом поэзии согрета.

       Признание в любви

Любовь не приходит случайно,
С ней каждый живущий знаком,
А женского образа тайна,
Сравнима с расцветшим цветком.

В аллеях тенистого парка
Среди городской суеты,
Цветут ослепительно ярко
Горячего лета цветы.

На них любовался немало,
Нектара вдыхал благодать.
И каюсь, меня обольщала
Их гордая томная стать.

Когда наступало прозренье
От чар эфемерных оков,
Я всё же смотрел с восхищеньем
На яркость иных лепестков.

Но я никогда не забуду
Те сердцу родные черты:
Вдали, на подобие чуду,
Есть образ иной красоты!

В лесу на сокрытой поляне,
Где иволги тих голосок,
Купаясь в росе и тумане,
Растёт синеокий цветок.

Он с виду небросок, неярок,
Нет пышности в формах его,
Но этот небесный подарок
На свете милее всего.

Мне большего в жизни не надо,
Чем тишь благодатных деньков,
Лишь здесь мне покой и отрада
Под сенью его лепестков. 

                      ***
Над складками кипельной глади
Плыл кукольный эльф как живой,
Висел в изголовье кровати,
Пикируя вниз головой. 

Миледи красой отличалась,
Была, и стройна, и мила
И эльфа ничуть не смущалась,
Когда безмятежно спала.

И взгляд отвести не пытаясь,
Эльф тайно, должно быть, вздыхал,
Лукаво при том улыбаясь,
Смешной пухлощёкий нахал.

Мир женщин меж Адом и Раем,
Их мир не понять никому.
Я ревностью к эльфу сгораем,
Завидовал тайно ему.

Миледи ж кокетливым взглядом
Уж многих с ума низвела,
При этом, заметить бы надо,
Такой недотрогой слыла…

Терпение, други, терпенье!
Я всем своим бедам назло
Скажу, подавляя смущенье:
«Сегодня и мне повезло»!


                 ***
С вершины на прошлое глядя,
Былым приключеньям во след,
Нам кажется, вышиты гладью
Сюжеты из прожитых лет.

Чем призрачней синие дали,
Чем будни тревожней и злей,
Тем прошлое в дымке вуали
Становится только милей.

Есть в этом щемящая сладость,
Нежданно захочется в путь,
Чтоб снова затеплилась радость,
Чтоб прежние чувства вернуть.

Но жизнь не постичь без усилий,
Порою туманится взор.
Как всё же далёк от идилий
На окнах морозный узор.

                       * * *
Свидетель памяти невольный –
Лежит река у самых ног,
Речной песок ласкают волны
И берег пуст и одинок.

А календарь унылой датой
Наполнил грустью тишину,
Как взгляд печально-виноватый
На набежавшую волну.

Вокруг серо и неуютно,
Лишь бьётся пена на волне.
Как мне сегодня бесприютно,
Как одиноко нынче мне.

И облака, как мокрой ватой
Закрыли землю от тепла,
Но и они не виноваты,
В том, что печаль острей стекла.

В том, что холодный хлёсткий ветер
Меня в лицо наотмашь бьёт.
И радость, что живёт на свете,
Ко мне уж долго не придёт.

                      * * *
Прошёл порыв мятежного ненастья,
Я полон сил, я снова молодой.
И вновь душа с надеждою о счастье,
Пусть обретёт смиренье и покой.

Любимая, ты снова мне приснилась,
Как счастлив я смотреть в твои глаза,
В них словно солнце в бликах отразилось,
Когда промчится вешняя гроза
.
Как в прежние минуты озаренья,
Тобой любуюсь и тобой живу,
Ты для меня надежда и спасенье,
Ты ангел мой во сне и наяву.

Любимая, ты помнишь наше лето?
Я так хочу, нарушив твой покой,
До локона божественного цвета
Несмелою дотронуться рукой.

      * * *
Приходит время осени дождливой,
Смывает дождик с веток грусть дорог,
И мой, летящий почерк торопливый,
Ложится на бумагу тропкой строк
И я пишу, быть может неумело
В зелёную заветную тетрадь,
Но я бумаге доверяю смело
То, что другим не смел бы передать.
О дорогом, о светлом, то, что мнится,
О чём мечтается в томительной тиши,
То, что на самом донышке таится
Истерзанной, израненной души.
Быть может, и покажется смешною
В неровных строчках исповедь чернил,
Но это всё останется со мною,
В них то тепло, что в сердце сохранил.
И с робкою надеждой мне живётся –
Прочтут стихи, написанные мной,
И чьё то сердце тихо отзовётся
Волнующей, звенящую струной.
И чья-то боль с моею болью рядом,
Отступит вдруг и станет чуть светлей,
И чей-то взор слезой и тёплым взглядом
Наполнится от лирики моей.
* * *


"