Машина будущего

«Да послушайте вы все меня! Вы тут, все сидящие ничего не понимаете. По-вашему, если человек не формат, значит он изгой, его надо гнать, игнорировать или унижать. Вы не только не слышите других, вы не слышите себя. Вы не способны услышать свое тело, почувствовать и понять свои эмоции. И вы взяли на себя право судить других и приговаривать их. Оглянитесь вокруг. Вы даже не способны понимать язык природы, замечать радости и горе в ней. Вы живёте только в своей скорлупе, вы разучились говорить хорошие слова и совершать красивые поступки. Мат вошел в вашу жизнь, как нечто нормальное. Вы перестали дарить женщинам цветы просто так, хвалить детей и восхищаться закатом, ждать в нетерпении рассвет, держа руку любимой. Когда в последний раз вы гладили кошку? Посадили дерево или помогли нищему? Вы не способны на это, черствые люди».
Страстный монолог был прерван появлением медсестры со шприцем в руках. Двое санитаров держали мужчину, спеленатого смирительной рубашкой, который сразу замолчал при виде шприца. Небольшой укол и он моментально обмяк в руках санитаров. Старенький профессор нервно потер лоб и досадливо крякнул. Коллеги внимали ему молча и благоговейно, тоже хмуря брови. Эксперимент зашел в тупик. Машина из отморозка Павлюченко сделала совершенно непонятное существо. Пятьдесят лет жизни положил профессор Игнатьев на машину, которая должна была исправлять преступников, делая из них порядочных людей. Люди становились другими, но совершенно непонятными. Вот взять этого, последнего подопытного. Ему дали пожизненный срок за предумышленное, хорошо спланированное убийство. Несколько месяцев в соседстве с машиной Игнатьева превратили закоренелого преступника в законопослушного гражданина, хотя поступки его удивляли всех наблюдающих за экспериментом. Даже вот сегодня речь толкнул. А стал ли он безопасным для общества? Это должен решить совет исследовательского института, который состоится завтра. Мудрые ученые и профессора будут решать жить ли его машине, или тихо почить на складе ненужных изобретений.
Полночи не спал Игнатьев. Ворочался с боку на бок. Вставал выпить воды, бродил, как потерянный по большой квартире, что-то бормоча себе под нос, споря с оппонентами и сам с собой. Ну, не мог он допустить того, чтобы труд десятилетий, его детище, погибло от сурового приговора. Уже под утро, вышел он пройтись по тихой спящей улице. Профессор бездумно брёл, опустив глаза под ноги, как вдруг что-то блеснуло в свете уличных фонарей. Игнатьев остановился и нагнулся. Бусина необычной формы поблескивала голубым перламутром. Но стоило только ее взять в руки, как цвет изменился и с каждым наклоном, она словно хамелеон меняла цвет под ярким светом. Внезапная мысль пришла в голову к профессору, и он заторопился домой, крепко сжимая бусину в кулаке. Он теперь знал, как дать направление машине на кого и как воздействовать. Первые лучи солнца застали его сидящим за столом за какими-то расчетами. Наскоро выпив кофе, он поторопился в исследовательский институт. Его покрасневшие от бессонницы глаза хитро поблескивали под стеклами круглых бифокальных очков.
Ученый совет расположился в самой большой аудитории. Впервые разрешили присутствовать всем любопытным. Ученые мужи давно расположились поближе к кафедре, ожидая доклад профессора и желая услышать мнения других наблюдателей необычного эксперимента. Отчего-то Игнатьев запаздывал. Но вот он вошел в зал, который взорвался аплодисментами. Профессору и его машине предстояло выстоять против главного наблюдателя Пирогова, собравшего мнения всех причастных к этому эксперименту. Игнатьев коротко доложил о цели машины, о принципе её работы, о влиянии на мозг подопытного и в результате об изменении его психики, а отсюда и поведения.
•
-Итак, подведем итоги.- Пирогов раскрыл тоненькую тетрадь и начал зачитывать то, что наблюдатели собрали за несколько месяцев.- Павлюченко признался в любви и сделал предложение сразу двадцати девушкам в городе. Да не просто сделал, каждая из них ждет ребенка! Зал неодобрительно загудел.
-Погодите, коллега, но ведь это решает важную демографическую проблему нашей страны!- возразил чуть волнуясь профессор и зал зааплодировал ему.
-Хорошо .Пойдём дальше,- не сдавался Пирогов,- за два месяца, Павлюченко превратил дом в вонючий отстойник, куда жильцы просто уже боятся заходить!
- Позвольте, но ведь он решил проблему с бездомными собаками и кошками в районе. Теперь те же жильцы спокойно ходят по улицам, не боясь, что их кто-то цапнет. Привил, стерилизовал, что исключает дальнейшее размножение и распространение заболеваний, -зал вновь зааплодировал, а старичок-профессор на первом ряду даже смахнул слезу платочком.
-Да, а его раскопки в саду мэра?-возмутился Пирогов, но уже как-то неуверенно,- он же выкопал все ценные породы деревьев и кустарников, за которые были заплачены огромные деньги!
-Да, он сделал это! Но для чего? Чтобы пересадить их на пустырь возле детской площадки, -опять возразил Игнатьев и покосился в сторону: там за дверью аудитории тихо жужжала его машина, переливаясь разными цветами лампочек в зависимости от того, кто говорил речь.
- Я...у меня...мне больше нечего сказать –внезапно растерялся Пирогов и с треском разорвал тетрадку, а зал купал в овациях профессора Игнатьева. Машине было дано добро.
После шумного банкета, профессор распрощался с коллегами и направился в свою лабораторию.
Он вновь запустил любимое детище, и машина тихо заурчала, набирая обороты.
-Теперь мы развернемся, мы создадим новое поколение людей, мы решим все проблемы Земли, больше не будет войн, жестокость покинет сердца людей, а любовь поселится в них навечно! - мечтательно закатил глаза Игнатьев.
-бур, бур, ширр, ширр,-переливалась машина, не забывая окутывать его сознание.
-О да, -кивал головой подслушивающий под дверью Пирогов.