III
III
Родовой улус Мунке-батора был небольшой, но ещё находясь на службе у монголов и став тысячником, ему пожаловали несколько других родов, и он увеличился в трое, а после похода против Бадана, он стал самым богатым чайзаном не только в бывшем Хайхене, но и во всем юго-восточном Кыркызе. С ним кочевали почти все баторы, что пришли из Монголии и Белой Орды. Жили они по привычки походной жизни без излишеств, чор, тоже, что по-монгольски темник, не досаждал особенно албаном улусным чёрным людям. Улус жил зажиточно и его уважали не только его соседи, но и его улусные людишки, за его справедливые суды и более лёгкую жизнь, чем у соседей.
Жизнь принимала полусонный размеренный ход. Для воинов, что провели много времени в седле, вылезая из одной войны, тотчас погружаясь в другую, это было в первый период непривычно и даже скучно. Впрочем, скоро многие обзавелись семьями, и цели их жизни коренным образом переменились. Ежедневная суета затмила собой славу, о которой многие грезили, подвиги, которые они мечтали совершить, власть, которая в действительности есть пустышка. Даже Болдок нашел себе женщину не особо знатного рода, зато миловидную, которая довольно быстро подобрала к нему ключики и командовала им не хуже природного хана. Один Мунке-батор оставался один. На очень богатого и известного темника заглядывались многие девушки из первых родов Кыркыза, но он был как-то равнодушен к их вниманию. Может быть, ему было неинтересно с ними?
Родовой улус Мунке-батора был небольшой, но ещё находясь на службе у монголов и став тысячником, ему пожаловали несколько других родов, и он увеличился в трое, а после похода против Бадана, он стал самым богатым чайзаном не только в бывшем Хайхене, но и во всем юго-восточном Кыркызе. С ним кочевали почти все баторы, что пришли из Монголии и Белой Орды. Жили они по привычки походной жизни без излишеств, чор, тоже, что по-монгольски темник, не досаждал особенно албаном улусным чёрным людям. Улус жил зажиточно и его уважали не только его соседи, но и его улусные людишки, за его справедливые суды и более лёгкую жизнь, чем у соседей.
Жизнь принимала полусонный размеренный ход. Для воинов, что провели много времени в седле, вылезая из одной войны, тотчас погружаясь в другую, это было в первый период непривычно и даже скучно. Впрочем, скоро многие обзавелись семьями, и цели их жизни коренным образом переменились. Ежедневная суета затмила собой славу, о которой многие грезили, подвиги, которые они мечтали совершить, власть, которая в действительности есть пустышка. Даже Болдок нашел себе женщину не особо знатного рода, зато миловидную, которая довольно быстро подобрала к нему ключики и командовала им не хуже природного хана. Один Мунке-батор оставался один. На очень богатого и известного темника заглядывались многие девушки из первых родов Кыркыза, но он был как-то равнодушен к их вниманию. Может быть, ему было неинтересно с ними?