Антон ТЮКИН
СТИХОТВОРЕНИЯ
ИЗ ЦИКЛА
“ПОЗДНИЙ
МЕЗОЗОЙ”-14 - ЮБИЛЕЙНЫЙ
К 100-летней годовщине со дня
Великой
Октябрьской социалистической революции
1917
года
МОЛОКОСОСЫ
25 октября 1917 года
Да,
эти могут финку схватить,
Дёрнуть
за полу и за рукав.
Бросить,
скуля. Опрокинуть стакан.
Вечно
зачем-то требовать “прав”.
Сжечь
до единого, взяв все мосты.
В
Зимний дворец, словно в лоно залезть
Мамкино.
Пьяными - трахаться - вдрызг,
Всё
позабыв, даже русскую речь.
Молокососы
- нельзя положиться -
Сейчас
и столетие назад. Ни сестёр,
Ни
нежных братьев у “Рашки”. Не лица -
Гнусные
морды - подонок и вор…
* *
*
“СТАБИЛЬНОСТИ”
Через
100 лет после действительно
самой
большой геополитической
катастрофы
ХХ века
Не
слышать звуков давнего сраженья,
Прикончив,
словно раненную лошадь,
Историю,
где вечно пораженья:
Бородино,
семнадцатый… Не плоше
Чем
у других? Наверное, но тошно.
Жить,
словно Солнце, в зеркало любуясь
Самим
собой? Спать в отражённом свете,
Луне
подобным? Обезьянничать впустую?
В
неведенье уподобляться детям?
Мечтать
о невозможности - рассвете?..
* *
*
1918
Не
взыскуют даже чистой рубашки.
Разбирают,
как секретные склады,
Платяные
шкафы… Промокашки
Карла
Маркса на растопку - что надо.
“Гибель
Запада” и крышку рояля,
“Капитал”
- в буржуйку-печь. На раскурку
Есть
“Евангелие”. Его мы не знали,
Оттого
и жили, словно придурки.
Очень
скоро догорят наши полки.
Вслед
за ними и шашки паркета.
Нет
ни нитки, ни стогов, ни иголки
В
черноте провалов в прошлое лето.
* *
*
ГОРНИСТ
По
барабанной шкуре
Лупил
дурной пионер.
Давным-давно
умер,
Но
для кого-то пример.
Как
Одиссей пожертвовал
Многим,
для всех дорогим.
Для
нас - почти сумасшедший.
Всё
ж развеяно в дым
Было.
Просыпалось время
На
песочных часах,
Красная
тьма исступленья,
И
наступил тебе швах,
Книга
Макиавелли
Советского
алфавита…
Вечно
пячусь, как рак
К
тому, что в песок зарыто,
Как
краплёные пляжи
Кровью,
как семь диадем
Единовластья
и даже
Трубы
ангела-демона.
* *
*
ДВА
ЦВЕТА. 1917
Залижи,
как собака, свой путь.
Докажи,
что чертовки живуч,
Когда
чёрный флаг - это анархия
Или
красный - кровяка и луч.
* *
*
ПОВЕШЕННЫЙ
Да,
праведней святого Августина
Был
тот, кто вздёрнут на столбе-кресте:
Монах
ли, “офицерская скотина”
Или
барчук, взращённый в теплоте
Домашней-гимназической. Весь - жести
Свидетель,
человечий - “сукин сын”
Незрячих
глаз, идущих строем вместе
Вдоль
- мимо заколоченных витрин.
Что
видит око в выкате? Лишь ноги.
Подобие
мокрое лягушки чрез зрачки
Осматривает
разорения итоги.
А
мимо шаркаются боты, каблуки…
* *
*
ОКНА
РОСТА
Маяковскому В. В.
Моя
кровать из железа
И
покрывала, как горы.
Слова
мои непонятны,
Не
помню. Нужны суфлёры.
Пускай
проливные стены
Дождя
и люди мелькают,
Тая
средь тьмы и мрака, -
Иду
служить попугаем.
Пусть
лампочка еле-еле,
Клочки
от собачьей шерсти
По
всем карманам - с домзака,
Вы,
граждане, только верьте
Поэту!
Пускай куча гравия
На
дворе и дерьмо
В
парадном, сейчас допью чай
И
выдам вам - всё равно!..
Да,
мой двойник застрелится.
Не
пустят меня вахтёры
И
выселит комендант…
Ворвёмся
в гнусные норы.
Нас
двое: я и Талант.
7.11.17