В
кассе местной станции, как в луже подворотни, лишь голубь отражается под рябью
облаков
белокрылым
ангелом. В часах опять «сегодня», с бесцветными песчинками, усеявшими дно.
Вдали
звенит трамвай, такси свернуло вправо, шум нотного листа листают листья вспять.
Возможно,
будет дождь. Нас ждут всегда с вокзала, ни те, что обещали нам, но не умели
ждать.
С
плацкарта площадей смыт запах летней пыли, классический тон времени – портрет
сухой воды.
С
тобой мы заштрихованы косым напором ливня, прозрачным многоточием, с оттенком
пустоты
безлюдного
кафе, внутри квадратных окон. В меню нечётных праздников, с абсурдом дежавю,
мы
тонем в стенах города. Прохожими промок он, как замертво упавшими, но жившими в
строю
как
шум календаря, чтоб числам ставить сноску. Простуженный скрип времени хранит
автопортрет.
Рисунок
строго выполнен конструкцией наброска. Но от тебя ни тени в нём. Тебя в нём вовсе нет.
А
дальше – дважды два, как чёрных слов пробелы: померкнут отражения в лице
дворовых луж,
покрывшись
сединой. Как пальцы, в детстве, мелом, рисующие солнечный на тротуаре луч.
匚ㄒ仨卄ㄖ厂尸升中